Читаем Дорога к людям полностью

Раненный в голову и шею артиллерист быстро осмотрел орудие. Действовал он безотчетно, повинуясь инстинкту человека, каждую минуту ожидавшего гибели. Прицельное приспособление было сорвано, тяга параллелограмма перешиблена, левое подрессоривание, лишенное стопора, не действовало. Люльки и ствол целы, подъемный механизм не тронут взрывом, замок в исправности.

Стрелять!

Юноша-замковой бил из своей пушки один за всех друзей и убитого командира. Он выждал, пока ближний танк подойдет метров на двести. Злая радость была в маленьком солдате. Бившие по нему гитлеровцы вдруг прекратили огонь. И Гаврилов понял, что они сочли его пушку уничтоженной.

«Ну, дьяволы, — думал он. — Погодите же!..»

Он продолжал вести огонь. Стрелял не сразу, выжидая, как это делал недавно Чиргин, пока следующий танк подойдет еще ближе. Трудно бить из орудия, которое должны обслуживать шесть человек. Коля открыл огонь не раньше, чем почувствовал уверенность в возможности поразить цель.

Правой рукой он вставлял снаряд, левой досылал его в ствол. Без левого подрессоривания пушка качалась, мешая держать ствол в нужном направлении.

Ближе, ближе, еще ближе. Иной артиллерист, объятый страхом, — а Гаврилов не мог не испытывать страха — бил бы и бил, невзирая на то, попадет его удар в танк или нет. Николай же стрелял осмотрительно, в меру возможности спокойно, сдерживая дрожь в руках и во всем теле.

Сделал поправку на три градуса, глядя прямо через канал ствола своей пушки. Нацелился на левый срез башни танка противника. Перелет! Танк наваливался неудержимо, зловеще. Сто метров от бывшего колхозного счетовода! Удар. Перелет! Третий раз Николай навел орудие на основание неприятельского танка.

Железный зверь распахнулся клубами дыма и пламени, остановился, замер. Его водитель выскочил из кабины. Гаврилов мог бы пристрелить его, но не было под рукой ни винтовки, ни автомата.

Четвертый снаряд Коля послал, уже не глядя в канал, но тут же понял свою ошибку. Недобитый фашист забрался обратно в кабину, сел за штурвал и продолжал штурмовать батарею, стреляя из пушки и пулемета.

Наше подбитое орудие шаталось при каждом разрыве. Пятый Колин снаряд угодил в стальную башню танка. Тот издыхал, погибая в жадном, воющем пламени.

Шестой снаряд Гаврилова оказался для гитлеровца смертельным.

Остальные отхлынули от страшного для них места, опасаясь, что часть русских артиллеристов цела и не прекратит жестокого отпора.

Только теперь Гаврилов смог подойти ко рву, где лежали его раненые и убитые товарищи. Его тянули туда жалость, печаль, нежность юношеского сердца. Сальков и Волынкин стонали. Николай вытащил их из кювета. Новый немецкий снаряд поднял его пушку на воздух. Взрывной волной Колю швырнуло на землю. Он был уже без сил, чуть не падал с ног, но продолжал перевязывать своих друзей.

Никаких средств для отпора гитлеровцам у трех русских батарейцев не осталось. С минуты на минуту они ждали гибели.

Николай Гаврилов думал, что Сальков и Волынкин смогут без его поддержки сами добраться до наших окопов. Но они были беспомощны, истекали кровью и не могли подняться с земли...

По-пластунски, ползком, оберегая раненых от пуль и осколков, молодой батареец тянул двух товарищей к нашим траншеям, бункерам и блиндажам, отбитым у немцев накануне в одной из атак солдат Рокоссовского...


1943


ПАРЕНЬ С МАМАЕВА КУРГАНА


Для тех, кто двадцать семь лет назад был свидетелем грандиозного сражения на берегах Волги, по крайней мере два обстоятельства, не боюсь в этом признаться, покажутся едва ли не чудом. Первое — то, что нашим солдатам, нашим войскам вопреки всем мрачным предзнаменованиям, вопреки всяким пророчествам удалось все же удержать в своих руках Сталинград, или то, что осталось тогда от Сталинграда.

Это первое обстоятельство уже потому равносильно чуду, что оно противоречит давним законам войны, классическим теориям ведения боя. У противника в этом сражении были все преимущества — широкий плацдарм для маневра, для перестроения и переброски войск; множество коммуникаций, подходов, направлений для переброски резервов. У нас — узкий край Волги на правом берегу, песчаные скосы, где ютились штабы (в таких хрупких «норах» я нашел штаб 62‑й армии генерала В. И. Чуйкова), несколько полуразрушенных зданий у берега, окопы, вырытые в окровавленной земле или в обломках камней. И единственный путь для доставки войск и боеприпасов — волжская переправа, легендарная, с мечущейся водой, встающей дыбом от взрывов бомб, снарядов, мин, — переправа, существовавшая только потому, что державшие ее люди способны были на дела, поступки, усилия поистине сверхчеловеческие.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары