Дорога к Марсу

Звонок Быкова, сообщившего о постороннем проникновении в сеть ЦУПа-М, она проигнорировать не могла. От таких новостей не отмахиваются и на своем уровне не задерживают. Пришлось немедленно сообщить о случившемся наверх – главе ФСБ Уколову и самому президенту. Иное поведение было бы откровенным идиотизмом.

А дальше машина закрутилась…

Конечно, очень удачно получилось с этим самым… как его?.. Рябковым, что ли?

Даже если эти ослы подозревают в продаже информации конкурентам советника по космонавтике, с хакером-то ее никак не свяжешь. Разве только заставить этого Рябкова оговорить ее. Но сейчас не та ситуация! Им сейчас главное – найти того, кто действительно сливает информацию! Тут не до политических интриг…

Заподозрить ее, Пряхину, они, конечно, способны. Поскольку, если подумать, ее недавние попытки воспрепятствовать старту экипажа Аникеева к Марсу могут быть расценены как работа в пользу китайцев. Но улик у них нет. Потому что информацию сливает не она. Она просто хочет помочь Лиангу Цзунчжэну. Это, разумеется, преступление. Но оно недоказуемо.

Лианг тогда, в Пекине, ни о чем не просил. Он просто сказал: «Как бы мне хотелось, айжэнь, оказаться первым в этой гонке!»

У него был такой смешной акцент…

Пряхина улыбнулась воспоминанию.

Они встречались всего неделю. Пока не закончилась командировка.

Быков тогда еще подкалывал, хватив рисовой водки: «Укрепляете дружеские связи, Ирина Александровна?..»

Лианг ничего у нее не просил. А она ему ничего не обещала. Даже если в номере гостиницы была подслушивающая аппаратура, тут не за что ухватиться.

После Пекина они больше не встречались. И даже не переписывались.

Кому из этих ослов придет в голову, что на преступление можно пойти не ради корысти? Они ж русские мужики! А тут какой-то узкоглазый недомерок! Ну, сбегала баба в койку в поисках экзотики…

А все ее попытки помешать экипажу Аникеева можно объяснить заботой о деле.

Так что на нее у этих ослов ничего нет.

Кстати, а про какой объект «Ангар» спрашивал президент?.. Надо бы разобраться… Но это потом. А сейчас мы займемся реальным шпионом в ЦУПе. Выполним приказ президента лично, а не через Быкова. Проявим, так сказать, служебное рвение.

Пряхина нажала кнопку интеркома и попросила секретаря отыскать список сотрудников ЦУПа, допущенных к информационной базе первой степени секретности.

* * *

Аникеев в эту ночь никак не мог уснуть. Остальные члены экипажа уже дрыхли за своими шторками. Душа командира полнилась тоской.

Он вдруг не умом, а сердцем понял, что Андрея рядом больше не будет. Русская колония на борту «Ареса» уменьшилась вдвое.

Потом он все-таки заставил себя заснуть.

А разбудил его радостный голос Карташова:

– Спите, сони? Так и Марс проспите! А ну-ка, подъем!

18 Быков и Нина Павел Амнуэль

Быков и Нина сидели друг против друга и потягивали через соломинку молочный коктейль. В кафе в этот утренний час никого не было, кроме них, музыку еще не успели включить. Нина наслаждалась тишиной, которой ей так недоставало дома, и обществом этого человека… шефа… мужчины… Она чувствовала себя сильной в присутствии Быкова. Она… нет, лучше не думать. То есть думать, конечно, но о другом.

– Странно, – произнес Быков, – что нам приходится обсуждать это здесь, а не там.

Нина кивнула. После того, как кто-то взломал базу данных, говорить о самом важном они предпочитали не в рабочей обстановке, а в таких тихих кафешках, которых, как ни странно, оказалось в Королёве очень много.

– Расположение деталей все то же? – спросил Быков.

Нина кивнула.

– Параболическая система, – задумчиво протянул Быков. – И активность не прекращается уже столько времени…

– С тех пор, как «Арес» вышел на траекторию полета.

– Китайцы тоже.

– Да, но…

– Но оптическая ось параболоида, – продолжил Быков, – следит за «Аресом», а не за китайской «Лодкой».

Нина допила коктейль и вертела в руках пустой бокал.

– Виктор Андреевич, вы думаете, что…

Она помедлила, и Быков, за последние недели научившийся понимать аспирантку без слов, продолжил начатую фразу:

– Конечно. Сколько вариантов мы с тобой обсудили?

– Двенадцать, – сообщила Нина, улыбнувшись. – Знаете, я составила морфологическую таблицу…

– По Цвикки? – оживился Быков. – И сколько параметров ты туда включила? Должно было получиться не двенадцать вариантов, а больше тысячи!

– Я отбросила совершенно фантастические… Там было, например, канализированное излучение гравитационных волн…

Быков испытующе посмотрел на девушку.

– Интересная идея, – протянул он.

– Но на «Аресе» не наблюдаются эффекты, которые можно было бы…

– На «Аресе», – мягко сказал Быков, – нет аппаратуры, регистрирующей гравитационные волны.

– А на человека…

– Какое влияние гравитационные волны оказывают на человеческую психику, никто никогда не изучал.

– Вы действительно считаете… – пораженно начала Нина, и Быков, как обычно, закончил фразу:

– Я считаю, что ни один из тысячи или сколько там…

– Тысяча сто тридцать два.

– Из тысячи ста тридцати двух вариантов не должен быть отброшен без тщательного изучения.

– Нам придется заниматься этим всю жизнь!