Дорога к себе

Если бы человек знал, чего это стоило демону, он бы опустился перед ним на колени и… перестал бы быть другом. А последнее с некоторых времен Сантилли стал ценить очень дорого.

— Ураган? — Ласайента сунула гитару мужу и оглядела лагерь. — А что Арт такой помятый?

— Боролись, — Сантилли передал инструмент Марку и пошел к духу. — Сейчас палатки поставим и будем петь до утра.

— У меня не было выбора, — тихо произнес он. — Ты играл на чужом поле, а я не хотел тебя терять. Вас обоих обманули.

— А Хью все знал, — зло проворчал Арт, глядя в сторону.

— С самого начала, но не до конца, — ашурт улыбнулся. — Зато сюрприз получился потрясающий. Вот смотри, — он протянул духу два рубина, мерцающих злыми искрами, — это тебе и Аюне в качестве утешительного приза.

Арт нехотя повернул голову, мгновение, не веря себе, всматривался в камни.

— Королевский подарок, — дух моментально сгреб их. — Ты прощен.

— Кто бы сомневался, — вздохнул демон и крикнул ему вслед. — Куда рванул? А палатки?

Пока совместными усилиями наводили порядок, сыновья развернули «аппаратуру». Сантилли хмыкнул, глядя, как Эрри выдергивает из планшета горизонтальные окошки, как они наливаются красками. И когда успели придумать — впихать в планшет программу синтезатора? И не просто сделать его виртуальным, это почти любой может, а напитать объемом. Гении малолетние. А две клавиатуры — это чтобы не подраться?

— Хочу серенаду, — заявила Ласайента, садясь рядом с мужем. — Элерин ты пел. Я тоже хочу. Пой!

— Но… — попытался отказаться ашурт.

— Беременным женщинам нельзя перечить, — безапелляционно заявила супруга и сменила тон. — Сан, ну пожалуйста. Серенаду. А потом все остальное, — она поцеловала его и просительно заглянула в глаза. — Ты такой хороший. Я так тебя люблю.

— Учишься подлизываться? — удивился Сантилли и взял первый аккорд.

Марк слушал песню и себя. Тишина, мир и спокойствие. Легко дышится. Он усмехнулся про себя — еще бы не дышалось легко, как заново родился после такого-то испуга. Поневоле начнешь ценить жизнь с удвоенной силой.

К нему подсел Алексей и тихо произнес:

— Ты заметил, как Санти стрелял глазами по сторонам, будто ждал чего-то? Нападения собственного защитника? Что же у них все-таки происходит?

— Ты зачем сейчас у меня это спрашиваешь, детектив доморощенный? — прошептал Марк. — Прощупываешь, насколько я жив?

— Никогда не помешает, — с нервным смешком отозвался друг. — Так что?

— Пойди и спроси, — посоветовал Марк и улыбнулся. — Из тебя такой же сыщик, как из меня балерина — дальше приборов не видишь.

— А что? — тихо возмутился с другой стороны Глеб. — Оснуем свое детективное агентство. Что я сказал? — он недоуменно почесал голову. — Оснуем. Основаем. Черт.

— Нормально сказал, — впервые за шесть лет открыто рассмеялся Марк.

— Тихо вы там, — шикнул на них Олег. — Бездушные люди.

— Ну, скажи «создадим» и успокойся, — прошептал физик и шутливо оттолкнул друга. — И отстань от меня, я его сто лет не слышал.

Амира во все глаза смотрела на Эрри. Как с кажущейся небрежностью скользят по черно-белым клавишам длинные пальцы, как он улыбается, как качает головой в такт музыке. Ей никогда его не догнать. Это невозможно. Потому что она бездарна. А он словно выставляет себя напоказ. Любуется собой и совершенно не смотрит в ее сторону. И не надо! Она и так проживет! Ее и так будут любить!

Ласайента откуда-то из-за спины взяла гитару и с таинственным видом пробежалась по струнам:

— Помнишь?

Еще бы не помнить? Это было их первое путешествие. Самое начало пути, когда еще он не знал, что вредный языкастый йёвалли — девушка, его душа и жизнь, когда они еще не встретили Маярта и Саха, когда еще не познакомились с Рашидом. Когда он еще не думал, что будет бегать к Таамиру за советами и сидеть с ним у одного костра. Когда будущее казалось черным и беспросветным, как ночная мгла. Но уже была любовь и надежда. Именно тогда Сантилли сочинил слова, а Лас — мелодию. И родилась песня. Будоражащая, не дающая покоя, зовущая вдаль. Ашурт считал ее самым лучшим их творением. Караван шел по пустыне, а Лас, как молитву, шептал: «Все будет хорошо. У меня все получится». И у них все получилось.

Марк не замечал, как по щекам текут слезы. Где-то и его любимая тоже сейчас слушает певцов и улыбается. Ветерок высушил мокрые щеки, нежно поцеловал и прошептал: «Не грусти. Я всегда буду любить тебя».

Ласайента вопросительно посмотрела на Саха: «Не переборщил?».

«По-моему, нет, — неуверенно ответил тот. — Если бы он браслет снял, я бы точно сказал, а так все на ощупь, как в темноте».

«А стимул?».

«Да подожди ты со стимулом, — отмахнулся маг, — По-моему, он сам с этим прекрасно справится».

Амира тихо поднялась.

— Ты куда? — остановила ее Ла-али.

— Топиться, — принцесса недовольно выдернула руку и пошла к озеру.

— И зря, — подруга потеряла к ней интерес и уже не сводила глаз с молодого ашурта. — С ума сойти, как они поют. И плакать хочется и смеяться.