Дорога к себе

      – Да ничего такого, ты прав! Говори с ним, сколько влезет. Но с чего ты так скис?

      Владимир Борисович неожиданно сказал охрипшим голосом:

      – Я это не из-за него, а из-за Ивана Ярославовича. Он мне сказал, что в свое время поступил глупо, не помешав жене развалить наш брак. И что после этой дурости мы так и не смогли нормально устроиться в жизни.

      – Что, так и сказал? Устроиться в жизни?

      – Точно так. Как будто рядом не было этого Олега.

      – Понятно. Дед правду-матку режет, невзирая на личности.

      – Он прав. – Отец посмотрел прищуренными глазами куда-то вдаль, будто увидел что-то такое, что видят далеко не все. – Я-то уж точно устроиться не смог.

      – Несмотря на последующих жен и подружек между ними?

      – Именно так.

      – Обилие от недостатка? А ты не приукрашиваешь прошлое? Неосуществленные варианты всегда привлекательнее действительности.

      Владимир Борисович встряхнулся и широко улыбнулся, отгоняя непрошенные видения.

      – Возможно, ты и прав. Ну, пока! Тебя ждут, а мне пора!

      Он уехал, а сын пошел в дом с заднего хода, на ходу озадаченно покачивая красивой головой. Встретил его заливистый визгливый лай. На полу веранды стояло коротконогое пушистое существо серебристого цвета с жутко выпученными глазками и сердито облаивало всех вокруг. Светлана Ивановна пыталась подольстится к недовольной собачонке, умильно протягивая ей печенюшку в форме косточки. Собачонка на косточку вкупе с новоявленной хозяйкой вниманья не обращала, продолжая все так же визгливо брехать на озадаченно разглядывающих ее гостей.

      Сидевший на кресле в углу веранды дед в сером летнем костюме сердито наблюдал за этим безобразием. Рядом стояла его трость красного дерева, и он несколько раз многозначительно на нее поглядывал, явно раздираемый желанием проучить злокозненную собачонку.

      Борис зашел на веранду и первым делом скомандовал расходившейся шавке:

      – Тихо!

      К удивлению собравшихся, та немедленно послушалась, замолчав.

      Легонько постучав по ушам, зазвеневшим от наступившей тишины, Иван Ярославович восхитился:

      – Да ты, оказывается, дрессировщик диких зверей! А Володька, похоже, решил отомстить нам за прошлое пренебрежение, подсунув это визгливое чудовище.

      Светлана Ивановна чуть слышно пробормотала:

      – Я им никогда не пренебрегала. – И добавила уже громко, для всех: – Как вовремя ты пришел, сынок! Мы никак не могли справиться с Жужей!

      Борис с пренебрежением переспросил:

      – Жужа? Что за плебейское имя?

      – Вообще-то по родословной она Эванжелина, но Владимир посоветовал звать ее Жужей. Сказал, что она к этому имени привыкла. Ей уже полгода. Хорошенькая, правда?

      Борис ничего симпатичного в выпученных глазищах и наглом нраве собачонки не видел, но поспешно согласился, уж очень мать была растрогана этим совершенно неуместным, на его взгляд, подарком. Впрочем, у Светланы Ивановны на этот счет было другое мнение. Просюсюкав:

      – Ах, моя дорогая Жужечка, я бы с удовольствием с тобой пообнималась, но сейчас пора садиться за стол, а перед едой обниматься с собаками негигиенично, – она отправилась в дом.

      Собачонка, решившая, что безопаснее оставаться под защитой навязанной ей хозяйки, засеменила следом.

      Гости вслед за ними отправились в гостиную, а Борис подошел к деду и помог встать. Иван Ярославович покачался на худых ногах, будто проверяя их на прочность, и лишь потом сделал неуверенный шаг, опираясь на трость.

      – Вот черт, что-то ноги прихватило. Даже трость пришлось из шкафа достать. Еле нашел, кстати. – Он не жаловался, просто констатировал неприятный факт.

      Пользуясь тем, что гости ушли вперед, внук спросил у деда:

      – Как здесь очутился отец? Он что, без приглашения приехал?

      И услышал сногсшибательный ответ:

      – Ну, не совсем без приглашения. Я ему напомнил, что у его бывшей жены, являющуюся матерью его единственного ребенка, сегодня день рождения. – Предваряя вопрос внука, добавил: – Я видел его на прошлой неделе, когда ездил в университет на лекции.

      – Зачем ты это сделал? – Борис не мог поверить своим ушам.

      – Я еще читаю пару курсов, ты что, не помнишь?

      – Не прикидывайся, что не понял мой вопрос! Зачем ты, по сути, позвал отца? Ты что, хочешь свести мать с отцом, развести с отчимом? На старости лет в сваты заделался?

      Иван Ярославович сердито погрозил внуку узловатым пальцем.

      – Это что еще за непочтительный тон! Скажем, решил исправить просчеты молодости. Что они несчастны, видно всем.

      – А зачем тогда мать с отцом расходились?

      – А потому, что в двадцать лет им и сходиться не стоило. Молокососы еще были, не понимали, что друг за друга нужно стоять горой. Вот одна мамочку послушалась, другого гордость заела. Вот и результат. Единственное светлое пятно в этой истории – это ты.

      – Чего ж он тогда на день рождения не остался?

      – На него наш Олежек кровожадные взгляды кидал, скушать был готов с потрохами. Вот он и решил, что пристойнее уехать. Зачем праздник портить?

      Из дверей выглянул Олег и настойчиво позвал их в дом, заявляя, что все ждут только их. Гордо освободившись от поддержи внука, дед пошел вперед, Борис, чуть принахмурившись, за ним.