Дорога к себе

      Василиса от умиления с трудом проглотила ком в горле. У нее очень хороший муж. И пусть он не любит ее так, как ей хочется, все равно он к ней очень, очень хорошо относится. И неизвестно еще, как бы они жили с Ольгой! Может быть, разошлись уже давно! Разошлась же она с Глебом!

      И тут же с горьким вздохом признала: конечно, не разошлись бы. Они так хорошо друг другу подходят. Но это вовсе не значит, что она должна уйти с их дороги. Никогда! И, вообще, в жизни главное любить, а не быть любимой! Только тогда жизнь сверкает своими лучшими сторонами!

      Тут же, опровергая ее слова, вспомнился страстный поцелуй Бориса, и сердце болезненно сжалось. Виталий всегда целовал ее нежно, без напора, и ей это нравилось. Но сегодня ее обожгла настоящая страсть, и ей вдруг показалось, что поцелуи Виталия не нежные, а безразличные. И целует ее он только потому, что так полагается.

      Она замахала руками. Что за ерунда! Чего только в голову спросонья не придет!

      Встала, пошла в ванную, привела себя в порядок.

      На кухне Виталий осторожно взбивал в миксере что-то очень вкусное.

      – Извини, я проспала и не приготовила поесть!

      – Наверное, на работе задержалась? – заботливо спросил Виталий, но Асе эта забота показалась натужной.

      Ей внезапно расхотелось рассказывать мужу о своих приключениях. Слово за слово, и придется сказать об Ольгином разводе. Зачем будить лихо, когда оно тихо? Она не сомневалась в Виталии, но видеть его тоскливые глаза было выше ее сил.

      – Да, конечно. Ночь была еще та. Нам с Ксан Ксанычем пришлось с седьмого этажа больного на носилках тащить, лифт не работал. Больной был за сто кило. А Ксан Ксаныч, сам знаешь, не спортсмен.

      – Это ты очень корректное слово подобрала – не спортсмен. Жирная развалина. Его самого откачивать-то после такого спуска не пришлось?

      – Почти. Но он пивко в киоске купил и оклемался.

      Виталий покачал головой.

      – Бедняга! Но давай садись, я тебя сейчас кормить буду.

      – Когда же ты успел?

      – Я готовый салат в нашем супермаркете купил и курицу гриль. А молочный коктейль сам только что сделал. Тебе, если хочешь, коньяку добавлю. Да и себе тоже. У меня сегодня день был аналогичный твоей смене. Операция за операцией. Три плановых, а потом еще столько же экстренных.

      – Но ведь нельзя же столько!

      – А кого это волнует, если людей спасать надо? Сама знаешь, ни врачей нет, ни среднего медперсонала. Хорошо бы ты к нам хирургической сестрой пошла, а то сегодня мне уже главврач ассистировал. Прямо говорю, это у него как-то не очень хорошо получилось.

      Василиса ужаснулась, представив вальяжного неторопливого Александра Васильевича в роли ассистента.

      – Кошмар! Но у нас тоже работать некому. Не знаю, как и быть. Пал Палыча жалко. Сам знаешь, у него дома проблемы.

      – Что, Кира эта великолепная смоталась?

      – Ну да. И все, что смогла, из дома вывезла. И в суд подала на изменение отцовства.

      – Мне кажется, что на этом ее хахаль настоял. Все-таки не такая уж она подлая.

      – Да? Не знаю, мне она никогда не нравилась.

      – А как Ирина к этой истории относится?

      – Валентина рассказывала, что достойно. Не радуется, одним словом. Но и обратно заблудшего мужа принимать не собирается. Говорит, что его измену пережила и сейчас для себя жить начинает. И никакую обузу себе на шею вешать больше не собирается.

      – Понятно. Теперь мужиков женщины воспринимают как обузу.

      – Ну, нормальных мужчин никто обузой не считает. Вот я, например, тебя даже люблю. – Василиса постаралась это сказать как бы шутя, но получилось серьезно, даже пафосно.

      Но ответных слов о любви не дождалась.

      Виталий весело кинул ей:

      – Ценю! – и налил полный бокал пышной белой массы. Плеснул немного коньяка и подал жене. Потом приготовил такой же себе и предложил тост: – За счастье!

      Василиса пила коктейль и уныло думала: за чье же счастье она пьет? Почему-то ей казалось, что не за совместное. Похоже, у них разное представление о счастье.

      Вернувшись на работу после спасения Василисы, Борис получил полноценный выговор от Ираиды, в одиночку выдержавшую настоящую осаду.

      – Клиенты, поставщики, сотрудники! И в такой момент вы смылись неизвестно куда! Это называется безответственностью, босс!

      Борис хмуро посмотрел на слишком рьяную секретаршу.

      – Не сомневаюсь, вы со всем справились.

      – Не со всем! Есть вещи, с которыми секретарша, даже самая компетентная и ответственная, справиться не может! – Ираида не могла решить, что ей делать: то ли гордиться собой, своей находчивостью и предусмотрительностью, то ли негодовать на безалаберность шефа. – Встречаться вместо вас с московскими заказчиками мне не по чину, знаете ли. В общем, они жутко недовольны.

      Борис вспомнил.

      – А, у нас же была назначена встреча!

      – Конечно. На одиннадцать часов. – Ираида усиленно сочилась ядом. – Но вы о ней, похоже, просто-напросто забыли. Хотя я утром вам о ней напоминала!

      Борис подумал вслух:

      – Да, чтобы оправдаться, нужно что-то очень весомое. Соврать, что у меня жена рожает? – Он представил Василису в этой роли и мрачно усмехнулся.

      От этих слов Ираида впала в ступор.