Дорога к себе

      На веранду вошел Владимир Борисович в светлом летнем костюме. Поправив перед зеркалом галстук, с удовольствием чмокнул жену в щечку и спросил:

      – Что, наш ангелочек спит?

      Светлана Ивановна приложила палец к губам и тихонько ответила:

      – Спит.

      Владимир Борисович шепотом спросил:

      – Это хорошо. О чем ты говорила с братом? Что у него стряслось? Почему не приедет?

      – Да ничего особенного. – Светлана Ивановна не придавала большого значения перипетиям жизни Ярослава. – Просто опять развелся, только и всего.

      Владимир задумчиво проговорил:

      – И сколько лет он в этом случае продержался? Шесть или семь?

      – Десять.

      – Потрясающе! – Владимир Борисович присвистнул от изумления. – Что, Анжела от него сама ушла? Она же, вроде, американского миллионера подцепила?

      – Миллионер он американский, как же! – Светлана Ивановна пренебрежительно фыркнула. Она не любила заносчивую невестку. – Как только Анжела сообщила своему ухажеру, что уходит к нему, тот сразу исчез. Ярослав попросил свою службу защиты информации выяснить, где зарегистрирован электронный адрес этого псевдомиллионера американского, оказалось, что в Грузии. Забавно?

      – Они что, вживую-то не встречались?

      – Не знаю. Возможно, и встречались. Но она же такая… – Светлана Ивановна не нашла нужного слова, и Владимир пришел ей на помощь, предложив нейтральное:

      – Самонадеянная?

      – Конечно! Ей и в голову прийти не могло, что ее, такую раскрасавицу и разумницу, может кто-то обмануть! В общем, Ярослав разозлился и дал ей отставку.

      – И где она теперь?

      – В Москве. Он ей двушку купил в спальном районе.

      Владимир рассмеялся.

      – Тяжко ей, наверное, после министерской-то квартиры в двушке. Но она баба ушлая, не пропадет. Наверняка уже себе очередную жертву приглядела. Так что скоро нового мужа доить будет. – Он посмотрел вокруг. – А где наша молодежь?

      – Ася тоже спит, она почти всю ночь не спала, у Ульянки зубик режется, она хныкала. Но Боря пошел ее будить. Скоро же родственники приедут.

      – Будить? И когда он ушел? – скептически хмыкнул мудрый Владимир Борисович.

      Светлана Ивановна озадаченно посмотрела вокруг, будто кто-то мог подсказать ей время.

      – Не знаю. Я не смотрела на часы. Думаю, где-то с полчаса прошло.

      – Полчаса? Ну, думаю, он ее уже разбудил. Сейчас придут. На это дело больше получаса не требуется.

      Жена укоризненно посмотрела на него, уж очень фривольно прозвучали его слова, но тут на веранду вышел Борис.

      Мать с удовольствием посмотрела на сына. Он выглядел на редкость спокойным и довольным, красивым и уверенным в себе, и она с облегчением подумала, как хорошо, что он наконец-то женился.

      – Что, разбудил-таки жену? – Владимир Борисович спросил это невинным тоном, но Борис, сразу распознав подначку, с предупреждающим прищуром посмотрел на него.

      – Разбудил, разбудил. Сейчас придет.

      Будто услышав его слова, малышка села в коляске и позвала: – «Мама!». Светлана Ивановна тут же кинулась к ней.

      – Ах ты, мое золотко! Кушать хочешь? Сейчас мамочка придет!

      В ответ на ее обещание на веранде появилась розовая после сна Василиса в открытом голубом сарафане. В ней не было ничего подозрительного, если не считать припухших от поцелуев губ. Светлана Ивановна тут же передала ей малышку с сюсюканьем:

      – Мы кушать хотим!

      Ася присела на стульчик в углу и принялась кормить дочку. Она решила кормить ее грудью до полутора лет, чтобы та росла здоровой. Ульянка, обхватил грудь обеими руками, громко чмокала, торопясь насытится.

      Владимир Иванович ностальгически заметил:

      – Прямо как ты, Борька. Один в один. – И он ласково посмотрел на жену.

      Но Светлана Ивановна на его сентиментальные воспоминания не отозвалась. Она перегнулась через перила и пристально рассматривала подъездную дорогу.

      – Ох, едут, а у меня еще стол не готов! – она умчалась на кухню за очередной порцией деликатесов. Владимир Борисович пошел помогать, бросив на ходу Борису:

      – Иди встречай!

      Борис вышел во двор, где друг за другом останавливались «Нивы». Представив удивленные лица соседей, признававших только иномарки, он иронично усмехнулся. А вот его деревенские родственники считали, что для российской дороги «Нива» всего способнее. Следом подъехала и городская родня на крутых иномарках.

      Гости шумно высыпали из машин и направились в дом. Без перерыва сыпались шутки, смех, и большой дом внезапно стал казаться веселым и уютным. За столом тоже никто не чинился, все ели и пили за здоровье именинницы с удовольствием. Тон задавали родственники Василисы, не знавшие, что так откровенно радоваться жизни в гостях у академика невместно. Родня Анастасии Петровны радостно поддержала их настроение, и даже чопорные родственники академика стали вести себя проще. Иван Ярославович с удовольствием оглядывал шумное пиршество. Именно так, в его представлении, и должны были проходить семейные праздники.

      Наевшись, все принялись петь русские народные песни и пели часа три, пока деревенская родня не засобиралась домой, на все уговоры посидеть еще отвечая одно: «дома скотины полно, ее кормить надо. И коров доить».

      Прощаясь, все говорили, что никогда еще в этом доме так весело и беззаботно не праздновали.