Дорога К Свету (СИ)

Молодые парни неоднократно смотрели фильм о подвигах легендарного Штирлица и были уверены, что эпизод с посекундно рассчитанным сном разведчика в машине был придуман киношниками для эффектности. А тут на их глазах кадры буквально повторялись! Первое, что пришло на ум - играет роль крутого. Но полковник натурально спал - расслабленная поза, ровное дыхание, порозовевшие щёки не оставляли в этом никаких сомнений.

Через четырнадцать минут и двадцать три секунды (бойцы проследили по секундомеру) полковник сладко потянулся, сделал глубокий вдох, резко выдохнул и бодро спросил:

- В машине не курили? - не дождавшись ответа, повёл носом, - не курили. Молодцы!

- Дак, сигареты кончились, - робко пояснил один из бойцов.

Полковник оглушительно захохотал. Почувствовав, что ляпнул что-то не то, сержант окончательно сконфузился. А ветеран окончательно пришёл в хорошее расположение духа - теперь, отдохнув в привычной для себя манере, он совершенно был уверен в успехе своего безнадёжного дела.

Проезд через КПП в город прошёл торжественно: свои ребята у обочины взяли под козырёк, полковник благосклонно принял парад, приложив руку к норковой шапке, и джип без остановки помчался к воинской части.

Когда Михаил Григорьевич открыл дверь в кабинет полковника Ганова, тот резко вскочил - видно, о судьбе своих бойцов за прошедшие часы он думал ни раз.

- Разрешите доложить! - нарочито вытянулся Кузнецов.

- Ладно, не юродствуй. Видно, всё о-кей? Потерь нет?

- С нашей стороны - нет! - не мог выйти из роли штатский.

- А с другой стороны? - напрягся военный.

- Одного - мой,_ солью. Другого твой - покруче.

И Кузнецов кратко рассказал о боестолкновении, делая особый упор на масштабах беспорядков, отсутствии власти, разнузданности мародёров и их безжалостности.

- Да-а, - задумчиво протянул Ганов, - прямо картина маслом, не зря, несмотря на твою фамилию, многие считают тебя не совсем русским. Сейчас тебе самое время оружие просить.

- Коля, - в очередной раз перешёл на задушевный тон собеседник с очень русской фамилией, - а ты бы на моём месте не попросил?

- Под трибунал меня подвести хочешь?

- Не будут они больше действовать, твои трибуналы. Бравый вояка опасливо оглянулся на портрет Верховного

Главнокомандующего на стене и почему-то шёпотом спросил:

- Почему?

Пришлось вольнодумцу кратко рассказать о грядущем развитии событий, как в климате, так и в обществе в целом на Земле.

- А что останется? - озадаченно проговорил военный.

- Отдельные группки людей, из тех, кто подготовился и кому повезёт.

- А если всё-таки...

- Ну, если тебя уже происходящие факты не убеждают, то, на случай невероятного: трибуналу ты скажешь, что поменял оружие на продовольствие ради сохранения боеспособности части.

- Какое продовольствие?

- У меня лишнего нет, но я тебе передаю сорок комплектов тёплых джинсовых костюмов, часть их ты обменяешь у владельцев торговых сетей на продовольствие. Ведь ты знаешь, что уже сегодня ни на деньги, ни на золото продуктов уже не купишь. Ещё несколько дней, и еды не останется и в закромах торгашей.

Вояка задумчиво почесал затылок и спросил:

- Сколько же ты хочешь?

- Пять! - выпалил собеседник.

- Пистолетов?

Кузнецов встал, всем своим видом показывая, что ему не хочется дальше вести переговоры с таким несерьёзным партнёром.

- Ну, не танков же?! - фальшиво изумился Ганов.

- Коля, не ёрничай, ты прекрасно понимаешь, что речь может идти только об автоматах. Добавлю для ясности - с тремя боекомплектами каждый.

- С двумя, - сдался полковник.

- С тремя, - повторил настырный штатский, - но автоматов не пять, а четыре, - милостиво согласился он.

Покорённый такой сговорчивостью, полковник тоже встал из своего кресла, и собеседники скрепили свой договор крепким рукопожатием.

- Когда? - деловито спросил военный.

- Вчера, - так же деловито ответил штатский.

- А-а,.. - начал визави.

- Джинса у меня в машине. Только ты со своим товаром проводи меня за КПП - там и обменяемся.

- Тебя бы ко мне начштаба! - восхитился полковник.

- Я и на своём месте хорош, - скромно ответствовал великий переговорщик.

Через полтора часа, уже в сумерках (полковнику потребовалось время, чтобы найти вариант оформления оружейного вопроса), довольные собой и друг другом партнёры обнялись на прощание за городом и разъехались, похоже, навсегда.