Дорога к тебе и от тебя (СИ)

Кэт же была полной моей противоположностью. Она никогда бы не приняла собственную слабость и зависимость от мужчины. Ей надо было именно доказать себе, миру, всем вокруг, что она чего-то стоит. Она была настоящей карьеристкой и стопроцентно заслужила то, что сейчас имела.

Чтобы прийти к своей должности она работала и официанткой, и хостес. Сколько помню Кэт, она всегда мечтала быть директором ресторана. Своего ресторана. Но она была из обычной семьи. Мама — учительница русского и литературы, папа — простой инженер. Родители всегда воспитывали ее так, чтобы она не хватала звезд с неба, даже не мечтала об этом. Но строптивая натура Кэт в противовес родительским наставлением хотела многого для себя. Ей важно было доказать, прийти к целям.

Иногда я даже завидовала Кэт, ведь у нее всегда была мечта, цель. Казалось, что Кэт незнакомо чувство растерянности, она четко понимает, куда хочет двигаться. А я… никогда не знала. У меня не было какой-то большой мечты, плана на жизнь. Я не представляла, что именно я хочу от себя, от жизни — карьеру, семью, все сразу? Ничто из того, чем я занималась, не интересовало меня как-то сильно. Я не мечтала о детях или о самореализации. Ни о чем особо не мечтала. Я всегда просто плыла по течению жизни, стараясь собирать по дороге как можно меньше порогов и поворотов.

Когда пришла работать в галерею, я даже не думала о том, что хочу чего-то большего. Когда писала картины, не представляла, что когда-то действительно буду считать себя художницей и продавать их. Я просто плыла. Не строила маршрут, не выбирала, лишь шла по течению. Не против, а именно по.

И в какой-то момент Денис, оказавшись у меня в гостях, когда мы еще не жили вместе, увидел мои картины. А когда мы съехались, он выделил целую мастерскую для того, чтобы я писала. И в какой-то момент он предложил начать выставлять картины в его галереи. Я о таком даже не осмеливалась думать, считая это просто своим хобби. А потом именно муж решил, что мне всерьез надо заняться развитием себя как художницы и даже настоял на том, чтобы я наняла пиарщика. И все закрутилось. С подачи Дениса. Он постоянно толкал меня дальше, подкидывая новые идеи.

С должностью арт-директора все ровно также. Я была довольна своей работой, у меня получилось, мне было интересно. И как-то он вызвал в свой кабинет и просто поставил перед фактом, что пора двигаться дальше. Сначала я даже отказалась. Слишком много ответственности.

Для чего мне это? Мне не нужны были деньги. У меня был доход, достаточный для моих нужд. Тем более большую часть расходов брал на себя муж — дом, продукты, отпуск, даже какие-то мелочи для меня вроде шопинга или салонов красоты. Да и не была я никогда охотницей до денег, мне всегда было немного нужно. Ради карьеры? Так я не стремилась быть руководителем, тем более директором. Мне нравилось писать картины и быть администратором. Мне казалось в тот момент, что это предел моих мечтаний, и я, наконец, нашла то, что мне интересно. Мне всего достаточно.

Но Денис мягко и одновременно упрямо толкнул меня в эту новую роль арт-директора. Говоря о том, как это важно для него, для галереи. Что именно я лучше всего подхожу, только мне он может доверять. Ведь только я отношусь к галерее с тем участием, которое никто посторонний не даст. Я сдалась, согласилась. Потому что Денис умел быть убедительным. И если быть до конца честной, ни разу я не пожалела ни об одной возможности, которую дал мне мой муж.

Я никогда и не стремилась быть кем-то большим, чем была. Мне всего было достаточно. Работа, картины и Денис заполнили ту пустоту, что была после смерти родителей. Залатали дыры, притупили боль, дали новые смыслы для жизни, которые я так отчаянно искала в Москве. И мне этого было более чем достаточно.

— А как на личном? — спросила я, выныривая из своих мыслей.

Официант как раз принес бутылку вина, мы решили сменить глинтвейн на красное, сухое.

— Не спрашивай, — скривилась подруга.

Я знала, что все эти два с половиной года они с Давидом то сходились, то расходились. Ничего удивительного, у Кэт был взрывной характер. Она редко рассказывала подробности. Кэт могла легко говорить, о чем угодно, кроме Давида. Притом я даже не помню, чтобы какие-то другие отношения подруги носили похожий гриф секретности. Но я не настаивала. Таким уж я была человеком — не лезла туда, куда не просили.

— Хочу найти себе простого, спокойного работягу, — вдруг задумчиво сказала Кэт, крутя в руках бокал вина. — Такого знаешь, который не будет командовать, решать за меня. Который будет в рот заглядывать, любить, — Кэт посмотрела на меня, и я увидела глубоко в ее глазах притаившуюся боль. Или мне это только показалось…

— Ты уверена? — скептически уточнила я. — Кэт, тебе же нужен мужчина рядом, который не будет тебе уступать по силе духам и целям в жизни. А иначе… ты съешь, раздавишь.