Дорога к твоему сердцу (СИ)

Клятвенно заверив сына, что я равно не могу допустить, чтобы им было скучно и вреда здоровью нашей няни, поэтому лично озабочусь сохранностью ножек Миланы. Поэтому держал её за руку не отпуская, помогая пробираться по местным тропам на обеих экскурсиях. — Это уже слишком! — зашипела она разозлённой кошкой, когда на экскурсии по порогам я поднял её на руки, и дальше понёс сам. — В смысле? — сделал я удивлённый взгляд. — Очень заметно, что ходить по таким местам ты не привыкла. Ты уже пару раз подворачивала ногу. А я сыну обещал, что с тобой всё будет в порядке. Как я буду Арлану в глаза смотреть, если вдруг что-то случится? — Вы просто используете этот повод. — Прищурилась она. — И что? — спросил я. — Я хочу и ношу. А ты всё определиться не можешь, как ко мне обращаться. Я же просил без отчества и на ты. — Если я пообещаю, что буду обращаться к вам по имени и на ты, вы вернëте мне свободу передвижения? — уточнила Милана. — А получится на ты-то, у такой вежливой девушки? — дразнил её я. — Немедленно поставь меня на землю! — рассердилась она, но потом добавила. — Пожалуйста. — Ну, как можно отказать, — я чувствовал себя совершенно несерьёзным мальчишкой. — Спасибо, — фыркнула моя строптивая Нимфа. Попали мы с детьми и на местный праздник. Милана звонко смеялась, наблюдая, как мальчишки отплясывают под барабаны. — Пап, а вы чего стоите? — потянул нас обоих за руки Аслан. — Что? Я? Нет, — попыталась отказаться Милана. — Я почти не умею танцевать этот танец. — Ничего страшного. Расслабься и доверься мне. — Шепнул я ей, стоя за её спиной и вытягиваю вперёд руку, чтобы она могла положить свою ладонь. — А разве между ладонями не должно быть платка? — в её голосе послышалось сомнение. — А говоришь, танцев не знаешь. Кто-то, похоже, жульничает! — возмущённо поторопил нас Арлан. Из отпуска я возвращался, чувствуя себя моложе лет на десять. И… Странное чувство, что всё вокруг стало ярче, не покидало не на минуту. Появился азарт! А то, что Милана, похоже, вовсе не собиралась так просто мне уступать, пробуждало внутри что-то необъяснимое, животное, хищное. То, что подталкивало раз за разом её дразнить, жадно ловить случайные прикосновения, намеренно проверять, не изменились ли очерченные ею границы.

В первый день после приезда, воспользовавшись тем, что на кухне никого не было, а Милана заваривала чай, я подошёл и обнял её со спины. Милана мгновенно напряглась и замерла, но я сделал вид, что этого не замечаю. — А я получу чашечку чая? — спросил как будто ничего необычного не происходило. — Ещё раз так сделаешь, Амиран, и получишь. Полотенцем. Возможно, мокрым! — Милана честно исполняла своё обещание, и обращалась ко мне по имени и без всяких вы.