Дорога к вулканам

Через сорок минут они тронулись. Без всяческих проблем добрались до фермерской вотчины Пугачёвых. Въехали через широко распахнутые ворота во двор. Остановились.

Тим сидел на переднем сиденье, рядом с водителем.

Машина въехала во двор, остановилась, и он увидел…

Что – увидел?

Умопомрачительную картинку. Из тех, про которые принято говорить, мол: – «Крепко врезалась в память. Причём, на всю оставшуюся жизнь…».

Банальная и пошлая фраза? Ну, тут уж кому как. По делам и восприятию его. И по воспитанию, зорька ясная и целомудренная…

К столбу с умывальником была аккуратно прислонена старенькая гитара. Рядом с колодцем стояла широкая деревянная скамья, на которой располагался стандартный эмалированный тазик, а над тазиком склонялась невысокая девушка, облачённая в нежно-лазоревый купальник.

«В достаточно откровенный купальник», – отметил Тим. – «Фигурка – закачаешься. А какие ноги, Боги мои! Пощадите… Она, что же, стирает мою походную одежду, запачканную во время недавнего путешествия на броне до прииска Безымянного и обратно? Это и есть то очень важное и неотложное дело, о котором так загадочно упоминала вредная и насмешливая Мэри?».

Он покинул БМВ и негромко окликнул:

– Лиз, привет.

– Ой! – обернувшись, засмущалась девушка. – Отвернись, пожалуйста, и подожди секундочку. Отвернись-отвернись…

«Очередная странность странная», – подумал Тим. – «И Лиз нынче прекрасно владеет русским языком. А ведь ещё с месяц назад она говорила по-русски очень медленно, с многочисленными ошибками и тягучим прибалтийским акцентом. Очередное интересное кино…».

Илзе торопливо подняла с аккуратно-подстриженной травы летний цветастый сарафан, ловко – через голову – натянула его, поправила бретельки и только после этого поздоровалась:

– Здравствуй, Брут. Поздравляю тебя с днём рождения. Вот.

– Большое спасибо…

– Целуйтесь уже! – выбравшись из машины, велела Мэри. – Сколько же можно – играть в застенчивых и целомудренных подростков?

– Кха-кха, – нерешительно кашлянул Тим.

– Я тебе приготовила подарок, – трусливо вильнув взглядом, сообщила Илзе. – Долго думала и сомневалась, что подарить. А потом песенку сочинила поздравительную. Сейчас спою, слушай. Ну, и все остальные – слушайте… Сергей, ничего, что я твою гитару сняла со стены? Спасибо…

Она переместила тазик с постирушками на траву, взяла в руки гитару, уселась на скамью и, выждав пару секунд, запела:

Мне тридцать лет.

Бог вышел на обед.

Лишь тишина – на сердце и в природе.

На перепутье. Или что навроде.

Мне тридцать лет.

На фоне прошлых бед.

Красавица напротив. Строгий вид.

Её глаза таинственно мерцают.

И я уже совсем не понимаю,

О чём мне сердце тихо говорит.

Что будет дальше? Не пойму никак.

Быть может, завтра ждёт меня дорога.

И женская слезинка у порога.

И небо. Только небо в облаках.

А может, только мягкая постель.

И верный карабин висит на стенке.

Тепло печи. Да женские коленки.

Семейный быт давно стучится в дверь.

Мне тридцать лет.

На фоне прошлых бед.

И вновь друзья мне наполняют чару.