Дорога Короля

Гарри Тартлдав ПОДСАДНАЯ УТКА (Перевод И. Тогоевой)

Вайдесская торговая «сороконожка» входила на веслах в фьорд Лигра.

«Что-то в ней не то, — думал следивший за галерой Скэтваль Быстрый. — Что-то в ней неправильно, да, неправильно! Интересно, что бы это могло быть?»

Вождь халогов прикрыл глаза от слепящего утреннего солнца жесткой, почти ороговевшей ладонью, внимательно вглядываясь в морской простор.

Потом нехотя решил, что на мачте судна вьется не имперский флаг — золотые солнечные лучи на голубом фоне. Однако плещущийся сейчас на мачте торгового судна флажок он и раньше видел не раз и не раз вступал в схватку с теми, кто под этим знаменем выступал; слишком часто, пожалуй.

На этом флаге не были изображены двойные солнца вайдессов, надеявшихся, что это поможет их военным кораблям найти правильный путь (хотя халоги-то в подобном случае на месте двойных солнц нарисовали бы глаза!). Но вайдессы, живущие далеко на юге, конечно же, куда сильнее верили в могущество солнца, чем халоги. В здешних краях среди снега и льда темными голодными зимами солнце казалось людям чем-то вроде неясного, ускользающего воспоминания. И не впервые Скэтваль задумался: почему невероятно богатая Империя Вайдессос все же стремится поглотить и северные земли халогов вместе с их вечным холодом и голодом?

Однако эти мысли увели его в сторону от той цели, которую он себе наметил. Он снова стал вглядываться в очертания судна, поражаясь его странному виду: какое-то оно маленькое, хрупкое…

— Клянусь богами, — тихо промолвил он, — все дело в тенях!

Халоги, северные люди, которым приходится жить в согласии с дикой морской стихией и свирепыми штормами, всегда обшивают свои суда внакрой, то есть каждая дощечка как бы накрывает ту, что под ней, и в обе для прочности забивают крепкие колышки. А на этом торговом судне обшивка была сделана вгладь, дощечки плотно примыкали краями одна к другой, и бока судна казались бесстыдно гладкими.

«Пожалуй, как и сами вайдессы», — подумал с легкой усмешкой Скэтваль.

Под его началом было немалое войско, способное заполнить полдюжины военных галер. Наглое торговое судно уже вошло в узкое горло залива, на берегах которого расположились четыре боевых отряда Скэтваля. Стоит подать знак — а факелы всегда под рукой, — и этот нахальный шкипер никогда больше не увидит своей жаркой родины. Скэтвалю достаточно обронить лишь словечко…

Словечка он так и не обронил. И по одной-единственной причине: на носу корабля красовался выкрашенный белой краской щит, укрепленный на древке копья, — вайдесский знак мира. Кроме того, торговое судно пришло без сопровождения. Если Скэтваль сейчас его потопит и перебьет команду, то потом не миновать волны мести. А Ставракиос, что сидит на имперском троне, в этом отношении очень похож на халогов.

Торговое судно остановилось примерно в двух сотнях шагов от конца фьорда. Одетые в набедренные повязки матросы (тут губы Скэтваля изогнулись в презрительной усмешке: он представил себе, как им тут будет «жарко» крутиться в такой одежонке еще по крайней мере целый месяц, вдали от привычного жаркого солнца!) спустили на серо-голубую воду лодку, куда по веревке с борта корабля соскользнули четверо мужчин. По тому, как неровно они гребли, Скэтвалю сразу стало ясно, что это не моряки. Он перестал улыбаться и в недоумении опустил уголки губ: кто же они в таком случае?

Когда эти четверо вышли из тени, отбрасываемой торговым судном, солнце так и засияло на их выбритых головах. Две-три минуты Скэтваль просто смотрел на них, а потом громко выругался — грубо, цветисто и зло. Значит, вайдессы прислали в страну халогов еще «порцию» своего жреческого угощенья? Неужто до сих пор им не ясно, что северным людям южный бог Фаос совершенно ни к чему? А может, их Фаос просто иногда требует кровавых жертвоприношений?

Скэтваль некоторое время обдумывал это последнее предположение, ибо в таком случае вайдесский бог становился отчасти похож на тех богов, которым поклонялся он сам. Но в конце концов он решил отказаться от подобных мыслей и даже сплюнул в сердцах.

Великие боги! Он же видел вайдессов во время священной службы! Они кормят своего истощенного бога гимнами, а не кровью!

Когда лодка со священнослужителями отплыла достаточно далеко, торговое судно легко развернулось на месте (надо сказать, весла в уключинах двигались мастерски!) и направилось к выходу из фьорда. Скэтваль опять нахмурился. Даже миролюбивые вайдессы не имели привычки оставлять своих священнослужителей на явную погибель без всякой поддержки.

А лодка, вместо того чтобы причалить к берегу, остановилась на расстоянии выстрела из лука, и одетые в синие рубахи священнослужители запели. Один встал, подняв лицо к небесам и глядя на солнце, и нарисовал на груди, чуть выше левого соска, круг. Скэтваль знал, что это жест глубочайшего почтения. Остальные жрецы, не прерывая пения, воздели к небесам руки. Стоящий жрец в синем балахоне снова изобразил у себя на груди круг, потом сделал какое-то быстрое движение руками, потом еще и еще…