Дорога Короля

— Знание — это путь в обход той ловушки, которую ты устроил для моего народа! — сердито возразил Скэтваль. — Предположим, некоторые из халогов действительно перейдут в твою веру, а потом все позабудут и не сумеют как следует исполнять ее обряды. И кто тогда будет решать, правы они или нет?

— Жрецов Фаоса с детства воспитывают должным образом, — сказал Квелдальф. — Разве может неофит сравниться в знаниях с жрецом?

Скэтваль только поморщился. Этот хитрый жрец-халог — нет, этот светловолосый вайдесс! — отнюдь не прояснил для него ситуацию, а лишь еще больше его запутал. Но вождь решил не обращать на это внимания и снова ринулся в наступление.

— Предположим, между синерубашечниками возникнут разногласия, как это нередко случается среди людей, ведь и жрецы Фаоса — тоже люди. Кто в таком случае сможет их рассудить?

— У нас есть прелаты, — осторожно заметил Квелдальф.

Скэтваль и раньше пытался выведать у него сведения об иерархах, но наедине, а не прилюдно.

— И что же будет с тем, кого прелаты сочтут неправым? — спросил вождь. — Ведь если он проявит неуступчивость, то наверняка станет изгоем, так?

— Еретиком. Так мы называем тех, кто предпочитает выдумывать свою собственную, лживую веру. — Квелдальф еще немного подумал и прибавил: — А изгоем он не станет. Он будет отлучен — так у нас говорят. Однако же за ним остается право обратиться к патриарху, самому святому из святых, к главе нашей веры.

— Ах, к патриарху! — воскликнул Скэтваль так, словно впервые в жизни услышал о существовании верховного прелата. — И где же он живет, этот князь благочестия?

— В Вайдессосе. Рядом с Высоким храмом, — отвечал Квелдальф.

— В Вайдессосе? Прямо в столице? Под ногтем большого пальца вашего автократора, значит? — Скэтваль усмехнулся, и улыбка его напоминала скорее хищный оскал рыси. — Значит, нам придется выслушивать суждения Ставракиоса, если мы осмелимся не согласиться с некоторыми из твоих суждений? Ты это хотел сказать?

Он не стал дожидаться ответа и, повернувшись к неофитам, больно стегнул их словами:

— Я полагал, что вы — свободные люди, а не рабы Вайдессоса, которыми стали, поверив в имперского бога! Учтите, если еще сами этого не поняли: ваш драгоценный Квелдальф играет здесь всего лишь роль клина, забиваемого Империей между нами.

— Нашей церковью правит патриарх, а не автократор, — упорствовал Квелдальф.

Вайдесские священники у него за спиной истово закивали.

Но Скэтваль даже внимания на них не обратил: без Квелдальфа они здесь никто. И, снова повернувшись к светлобородому жрецу, он рявкнул:

— А что, если твой драгоценный патриарх умрет?

— Тогда прелаты соберутся на конклав и выберут нового патриарха, — спокойно сказал Квелдальф.

Скэтваль почти восхищался тем, как искусно, почти не прибегая к лжи, этот жрец извратил истину, преследуя свои цели. И ведь многим халогам, даже вождям, он сумеет внушить то, что ему нужно! Но он, Скэтваль, никогда не доверял представителям Империи и теперь постарается узнать о ней как можно больше из уст этого бывшего халога.

— Клянусь истиной, которую ты приписываешь своему богу, Квелдальф! Но кто, в таком случае, называет те три имени, одно из которых прелаты произнесут как имя патриарха?

На какую-то долю секунды в голубых глазах Квелдальфа, таких же светлых, как и у самого Скэтваля, вспыхнула ненависть. Вспыхнула и тут же погасла, и глаза его вновь засияли ровным светом. Было также весьма заметно, что вайдесским жрецам очень хочется, чтобы Квелдальф солгал. Но тот, хотя и молчал довольно долго, прежде чем ответить, твердо и спокойно сказал:

— Этих троих назначает автократор.

— Ну вот, видите? — Скэтваль повернулся к неофитам, внимательно слушавшим весь этот спор. — Видите? Впрочем, можете верить в доброго бога Фаоса, если вам так нравится, а автократор станет указывать вам, что и как следует делать. У вайдессов, видно, не хватает сил, чтобы завоевать нас с помощью мечей, и они пытаются задушить халогов с помощью той паутины, которую плетет их бог. А точнее — их император. Ну а вы становитесь их помощниками!

Скэтваль рассчитывал, что, заставив Квелдальфа прилюдно признать императора, по сути дела, и главой церкви, тем самым уже отвратит своих людей от веры в вайдесского бога. И действительно, двое или трое халогов уже отошли в сторонку, недоуменно качая головой. Видимо, удивлялись, чего это они вдруг так поглупели, ведь халоги автократию Вайдессоса всегда воспринимали как нечто ужасное, как целый народ, живущий в оковах.

И все же большая часть людей осталась стоять на прежнем месте. Им явно хотелось послушать, что скажет Квелдальф, и хитрый жрец прекрасно это понял и постарался дать Скэтвалю должный отпор, смело заявив: