Дорога Луны

Меня сгребли в охапку, прижав к груди, которая сотрясалась от рычания. Вдруг накатило отчаяние и вцепившись в ткань его рубашки, я взвыла раненным зверем. Люмий держал меня крепко, успокаивающе, шепча на ухо обещания, говорил, что все будет хорошо. Мне хотелось верить. Дождавшись, когда я перестану всхлипывать, он уложил меня, накрыл одеялом и лег поверх него рядом, обхватив меня за талию. Сил сопротивляться не было. Уткнувшись в широкое плечо, я шумно втянула в себя резковатый запах мха и мускуса.

— Тебя раньше на замечали? Я прав? — неопределенно хмыкнув, я потерлась о ткань его футболки щекой, — До того как тебя… отметил Алан.

— Вообще-то так и есть, — я согрелась и старалась не шевелиться. Так было можно не думать о наручнике на левой руке, — Мне удавалось быть невидимкой.

— Зачем?

— Я слабая, — пришлось признать в очередной раз, — Чтобы не привлекать лишнего внимания, надо не высовываться и держать в тени. Злить успехами сильных и злопамятных с проявленной ипостасью не умно.

— Тебе никто не нравился?

— Никому не нравилась я. Я очень старалась. Кому нужна бракованная самка? — невесело усмехнувшись я закрыла глаза, — Оказалась нужна.

— Дурочка, — пробормотал капитан, очерчивая пальцами мое лицо, — Ты даже не понимаешь…

— Так объясни, — мне не хотелось, чтобы он прекращал незатейливую ласку, и я подтянулась, укладываясь ему на грудь.

— Ты вовсе не бракованная. Такие как ты не меняются. Да это и не нужно: ты уже совершенная, — его дыхание обожгло висок, — Ты — Луна.

— Кто?

— Вас так мало. Рожденные Луной сразу становятся заложниками своей силы. Семьи, владеющие вами, имеют влияние. Удивительно, что тебя не раскрыли…

— Владеющие… — повторила я, леденея от ужаса.

— Вы умеете лишать силы и наполнять ею, не поддаваясь давлению, не подчиняясь, — пальцы чертили узоры на полыхающей коже шеи, — Удивительная мечта… способная сопротивляться… ломающая волю любого…

— Как… — выдохнула я, теряя нить разговора и плавясь от легких прикосновений, спускающихся к ключицам.

— Ты можешь заставить полиморфа сходить по тебе с ума, но также. длинные когти, немного надавливая, оставляли на коже красные полосы ведущие к груди, — остановить каждого из нас. Если захочешь. И, девочка, ответь мне…

— Что? — в тумане удовольствия я пыталась собраться.

— Как ты позволила Алану войти в гон? Прикасаться к тебе? — его голос обрезал, — Так же как и мне сейчас?

На меня словно вылили ушат ледяной воды. Замерев, я остро ощутила каждый сантиметр его тела прикасающийся к моему. Он заметил перемену во мне и напрягся, обхватив за плечи.

— Отпусти меня, — процедила я, едва сдерживая ярость, — Прямо сейчас убери от меня руки.

— Карса, мне сложно…

— Сейчас! — выкрикнула я, упираясь в него. Конечно, мне не удалось сдвинуть мужчину, но сжав в кулаке цепь, я ударила его в подреберье, с садистским удовольствием услышав стон.

— Кари… — он перехватил мои руки и закинул их, прижав к подушке над головой, — Я идиот, но…

— Ненавижу! Всех…каждого… — внутри пульсировало нечто чужое, дикое.

Что-то пробормотав капитан, заткнул меня жестким поцелуем. Я прикусила его губу, ощутив вкус крови. Он зарычал, я ответила тем же, выгибаясь, пытаясь сбросить его с себя, но только теснее прижалась к плотным мышцам. Его колено вклинилось между моими, раздвинув их. Беспомощно дернувшись, я лишь позволила ему устроится меж бедер. Люмий, продолжая держать мои запястья одной рукой, другой жадно оглаживал почти неприкрытое одеждой тело.

— Кари, вкусная моя, — он выдохнул мне в припухшие губы, — Безумно ревную тебя. Прости…

— Пусти, — слабо трепыхнувшись, ощутила твердую плоть, упирающуюся в ткань, натянутую на лоне. Качнувшись вперед, он заставил меня резко втянуть в себя воздух. — Люм…

— Прости, я не прав. Хочу тебя с первой встречи…с того момента, когда взглянула на меня, — он прикусил мою открывшуюся шею. — Не имею на это права… и ревную как безумный… Прости, — мучительно простонав, мужчина отодвинулся, продолжая нависать надо мной на руках, — Карса, посмотри на меня, — я утонала в глазах цвета бронзы. — Тебя никто не обидит. Мы все уладим.

То, что произошло сразу после этого, я не могла объяснить даже самой себе. Может это было желанием остаться в тепле его тела, ощущать терпкий запах его кожи, ловить губами прерывистое дыхание, может я сошла с ума, но накативший страх, что другого шанса у нас не будет никогда, заставил меня обернуть ноги вокруг его торса. Зрачки закрыли светящуюся радужку, и я потянулась к его губам.

— Кари…

— Люмий, мне это нужно… — я не могла, не хотела признаться ни ему ни себе, что в моей душе возникло предчувствие, что оттолкнув его сейчас я потеряю. Жадные губы заставили меня забыть о страхах.

2.14