Дорога Луны

— Вы скажите как вас зовут?

— Нда… — на той стороне явно раздумывали.

— Мое имя Караиса Ни Ле, — я гордилась, что могла позволить себе такое имя. — Теперь вы.

— Обихар.

— Вы его получили при распределении или купили?

— Меня так назвали родители.

Замерев. я ощутила, как у меня приподнялись крохотные волоски на теле. Теперь мне действительно стало страшно. В нашей системе нет понятия "родители". Дикие времена, в котором существовало естественное размножение канули в лету. Много поколений воспроизводятся искусственно, исключая врожденные болезни и продлевая срок жизни. Мы делаем себя сами.

Получив начальное образование и базовое жилье, каждый имеет шанс добиться того, на что способен. Все равны в самом начале. Мы вступаем в союзы, но не способны на продление рода. Однако при достижении определенного возраста каждый сдает материал для создания потомства. По закону, оплатив огромную пошлину, мы можем заказать и забрать созданного из нашего материала младенца. Это доступно избранным.

Мой возраст подходил к важной отметке и я всеми силами стремилась заработать необходимые кредиты, чтобы обрести потомка. Желание иметь ребенка было моей единственной слабостью. Но даже обладая своим генетическим продлением, мы не называемся родителями, а лишь предками.

— Караиса Ни Ле, что происходит? Датчики показывают, что вы подвергаетесь стрессу. В чем причина?

— Выпустите меня, — хрипло пробормотала я, — у меня боязнь замкнутого пространства.

— Мне жаль, но пока это невозможно.

— Почему?

— Ваша регенерация не завершена…

— Ложь, — автоматически отметила я и прикусила язык. Не стоит говорить о своих способностях. — Я чувствую себя хорошо.

— Сейчас вы заснете.

Мне хотелось протестовать, но уже через пару мгновений тело налилось тяжестью и глаза сами закрылись. "Как подопытной зверек,"- последней мыслью мелькнуло у меня в голове.

******

Несколько раз я приходила в себя и засыпала в капсуле. Голода и жажды не ощущала. Подозреваю, что питание проводилось внутри сосудисто в бессознательном состоянии. После первого пробуждения я перестала общаться с невидимым собеседником и ожидала последствий в виде вспышек света или чего-то подобного, но этого не произошло. Спустя некоторое время меня оставили в покое.

Лежа в полутьме, я старательно перебирала в уме факты, но так и не смогла предположить где могла оказаться. Отсутствие браслета могло указывать на повреждение плоти и хотя следов не осталось, оно должно было быть колоссальным. Только ожоги, поражение кислотой или вырывание вместе с мышцей могли позволить снять идентификатор. Но никакая капсула так быстро не могла восстановить повреждения. Хотя…

— Сколько я здесь нахожусь? — сиплым от долгого молчания голосом спросила я.

— Восемнадцать суток.

— А остальные?

— Оставшиеся… — скрип прервал механический голос и послышался шорох и щелчки включаемой аппаратуры.

— Вы решились на общение?

— Обихар, это вы?

— Да, Караиса Ни Ле.

— Меня выпустят отсюда или я узник?

— Вы практически восстановились и завтра мы планируем вам переместить.

— Куда? — холодея от его формулировки, я пыталась сохранить невозмутимый вид.

— Расскажите о себе, — звучало ультимативно.

— Вы меня видите? — я закрыла глаза.

— Да, в капсуле есть система наблюдения. Вас это смущает?

— Может и не должно, но ощущаю себя мерзко.

— Отчего?

— Боюсь, вам не понять.

— Считаете меня недостаточно развитым? — было похоже, что он обиделся.

— Нет, — лениво протянула, — думаю это я слишком консервативна.

Я кривила душой. Мне не было знакомо смущение. С раннего детства, воспитываясь в комуне, я привыкла, что у меня нет ничего своего, в том числе эмоций и прав. Уже после, маниакально поднимаясь наверх, покупая буквы для достойного имени, работая без отдыха, подставляя других, идя по головам, зарабатывая имидж успешного и жесткого дельца, я становилась настоящей хозяйкой своей жизни и ненавидела лишь когда кто-то пытался контролировать меня, управлять мною.

— Вы агрессивны?

— Я не знаю, что в вашем понятии агрессия, — избегать ответов на прямые вопросы было моим коньком, — Мне часто приходиться быть упорной и сильной.

— Не желаете ли вы пройти тест?

— Не хочу больше общаться в этом гробу.

Закрыв глаза, я постаралась расслабиться и мой собеседник понял, что разговор не клеится и притушил свет.

— Спасибо мой друг, — благостно улыбнулась я, точно зная, что мое обращение заставило его сердце биться чаще.

Где бы я не оказалась, но здесь даже не подозревают о том какими способностями может обладать подобный мне индивид. Любой представитель моего вида, просто посмотрев в мои глаза, лишенные линз, понял, что я не безобидный гражданин. Ртутной радужкой обладали лишь Манипуляторы.

*****

Сон был наполнен слишком реальными опущениями. Точно понимая, что это иллюзия, я не могла выйти из нее и покорно переживала несуществующую реальность.