Дорога мертвеца. Руками гнева

С того места, где через дорогу, спиной к деревьям, на другой стороне стоял Преподобный, расстояние для пистолетного выстрела было довольно велико, особенно по такой мелкой и смутно различимой цели.

Закончив приготовления, Дэвид присоединился к Преподобному, который держал револьвер в опущенной руке. Встав рядом, он не сразу сумел различить прутики.

— Вы-то хоть их видите? — спросил Дэвид.

— Сынок, я еще не настолько одряхлел.

— А пуль нам хватит?

Преподобный взглянул на Дэвида.

— Их даже больше, чем нужно.

Запустив руку в карман сюртука, он достал две коробочки с патронами.

— Хватит для небольшой армии, но нам столько стрелять не придется.

— Вы, ребята, собрались стрелять или болтать, пока прутики не завянут? — Эбби собрала остатки пикника и сложила в повозку.

— Замечание по делу. — Преподобный улыбнулся Эбби.

«Боже, — подумал он, — я давно не был так счастлив».

Он с трудом отвел взгляд от Эбби, которая была великолепна — с руками за спиной и блестящими глазами наблюдая за происходящим.

— Ладно, сынок, — сказал Преподобный. — Это револьвер военно-морского образца, 36-го калибра, модель 1861 года. Переделанный из капсюльного под унитарный патрон.

— А не проще было купить новый? Папаша говорит, 45-й — штука что надо.

— Мне этот больше по вкусу. С оружием дело совсем не в калибре. А в том, в чьих оно руках.

Он медленно взвел курок, поднял револьвер и выстрелил. Один прутик пропал.

Так повторилось пять раз — и не стало еще пяти прутиков.

— Хорошая стрельба, — сказал Дэвид. — Но больно медленно.

— Я учу, как правильно стрелять, а не как быстро доставать револьвер.

— Но я и этому хочу научиться.

— Тогда воткни новые прутики.

Дэвид отправился исполнять поручение. Пока он был занят, Эбби и Преподобный молча смотрели друг на друга. Не было нужды говорить, когда им просто было хорошо.

Дэвид вернулся к Преподобному.

— Моя очередь?

— Почти. — Преподобный зарядил револьвер и заткнул его за кушак.

А потом выхватил. Дэвид едва успел разглядеть движение. Рука Преподобного словно расплылась в воздухе — и вот револьвер уже нацелен, взведен и грянул первый выстрел — и первый прутик исчез; курок снова взведен — второй выстрел, потом еще и еще, пока в воздухе не повисло облако едкого дыма. Все прутики были скошены под корень.

— Господи Боже! — сказал Дэвид.

— Сынок, следи за языком. В отличие от нас, Господь не такой уж любитель меткой стрельбы.

— Черт, вы не хуже, чем Дикий Билл Хикок.

— Пожалуй, лучше, — серьезно сказал Преподобный.

— А можно теперь я? Хочу попробовать.

— Пока только стрелять, без лихого выхватывания.

Дэвид кивнул. Тем временем Преподобный зарядил револьвер.

— А как же кобура? Наверное, она пригодилась бы, чтобы быстрее доставать? — спросил Дэвид.

— Это всё бульварные книжки. Хикок, например, носил кушак. Когда мушка спилена, — Преподобный продемонстрировал, что мушка плавно сглажена, — можно не бояться зацепа. Кобура имеет свойство захватывать револьвер. Кушак или просто ремень лучше — пойди приготовь новые прутики.

Дэвид помчался за новыми мишенями. На сей раз он набрал целую горсть и воткнул прутики в ряд. Он пересчитал их — одиннадцать.

Бегом вернулся к Преподобному.

Преподобный протянул ему револьвер.

— Когда будешь готов, возьми покрепче и направляй точно палец. Целиться не нужно. Представь, как ты выпрямляешь палец и наводишь на мишень. Так ты вернее попадешь. Мягко нажимай на курок.

Дэвид поднял револьвер, взвел курок и выстрелил. Пуля попала в край дороги.

— Ты слишком старательно целишься. Нужно как бы слиться с револьвером. Он должен стать частью тебя, твоим железным пальцем.

— Можно засунуть его за ремень и выхватить?

— Разве что хочешь лишиться мужского достоинства.

Дэвид обдумал услышанное.

— Намекаете, я могу отстрелить себе хер?

— Вот именно.

Эбби прыснула.

— Простите, мэм, — сказал Дэвид. — Я совсем про вас забыл.

— Всё в порядке, — сказала Эбби.

Дэвид снова направил револьвер через дорогу, взвел и выстрелил. Он повторял это, пока барабан не опустел. Ни один из выстрелов не поразил цель, но они ложились все ближе.

Дэвид отдал разряженный револьвер Преподобному, добавив:

— Черт.

— Нужно время и терпение, — сказал Преподобный. — Раз за разом, взводя курок, ты привыкаешь к весу и тренируешь мускулы предплечья, пока револьвер не становится продолжением руки. — Он прицелился. — И пули вылетают будто из тебя, а не из дула.

Он перезарядил револьвер и засунул за кушак. Пусть наставляя Дэвида, Преподобный сознавал, что устроил демонстрацию отчасти для Эбби.

Он выхватил револьвер, на сей раз левой рукой, взвел — и выстрелил шесть раз подряд. Шесть прутиков исчезли.

— Ух ты! Вы лучше Дикого Била Хикока.

— Я же говорил, — подтвердил Преподобный.

Еще раз перезарядив, он сунул револьвер за кушак. Теперь он выхватил правой, выстрелил, перекинул револьвер в левую руку, выстрелил, вновь перекинул — и так, пока не скосил еще шесть прутиков.

Итак, двенадцать выстрелов — шесть с левой руки, шесть попеременно — и ни одного промаха.

Эбби захлопала в ладоши.

— Благодарю, мэм, — сказал Преподобный и обратился к Дэвиду: — Глянь-ка, как близко к земле я их срезал.