Дорога миров (СИ)

— Не люблю монолог, предпочитая пусть и ограниченный, но диалог. Договоримся о переходе именно на эту форму взаимодействия?

— Не вижу смысла, — распечатал свои уста бывший Сальетти. — Тебе нужно что-то от меня. Мне от тебя… Нужное недостижимо. Остаётся только покинуть это тело, остановив сердце или откусив язык и захлебнувшись кровью.

— Нужное, как я полагаю, моя… не смерть, но уничтожение тела. Так?

Кивает, зараза этакая, хорошо хоть не пытаясь скрывать очевидного. Ну-ну, а попробую закинуть крючок, авось да клюнет жирная рыбка.

— Вот ты говоришь, что остановишь себе сердце. Знаешь, ведь остановил бы уже сейчас, если бы мог. Но не останавливаешь. А значит… Не можешь вообще или не в состоянии пока это сделать. Может просто тело ещё недостаточно сроднилось с новой душой? Я ведь правильно понимаю, что требуется определённый адаптационный период, лишь после которого дух и материя сливаются воедино. Появляется возможность использовать как все телесные возможности, так и ту самую, особенную энергию, дающую силу использования артефактов и не только их. И да, это не вопрос как таковой, скорее констатация реальности.

— Сколько миров, Бегущий?

— Ой какие интимные вопросы стали звучать, цепной пёс высокопоставленной сущности… сущностей, — нарочито добавляю в голос издевательских ноток. — Какой смысл мне на них отвечать, не получая ничего взамен? Или просто не отдав приказ начать рвать твоё нынешнее тело на части. Вдруг да удастся использовать доступные мне средства для того, чтобы пробить барьер твоей сниженной или вообще отсутствующей чувствительности к боли? Сам понимаешь, как я отношусь к тому, кто воплотился в этом мире для того, чтобы обгадить мои далеко идущие планы.

— Пытать одного из своих, верного воина Храма? Я читаю память бывшего хозяина тела, как открытую книгу. Ты, Чезаре Борджиа, называющий себя им беглец от неизбежного, выстроил репутацию так, что не захочешь её замарать.

А кто сказал, что я её замараю? Тебя слышат, пёсик, вот прямо сейчас, причём далеко не один человек. Ты сам, чудовище, признался, что захватил тело их брата по Ордену, выкинув настоящего хозяина… куда-то, сейчас не столь важно, куда именно. Окончательно, безвозвратно, то есть по факту убив. А что услышано несколькими братьями, заслуживающими доверия и достаточно высокого положения, то и другими воспримется как данность, как непреложный факт.

— Ты… ты не мог этого сделать. Выдать себя? Нет, даже вы, бегущие от судеб, не так глупы, чтобы, кроме непокорности истинному порядку вещей, раскрывать себя перед простецами, замкнутыми внутри одного мира, не подозревающими о Дороге. о великом замысле Держателей, о… Ты лжешь!

— Доверие к ближнему кругу, глупец, — усмехаюсь я, разворачиваясь и идя к двери, после чего открываю её и произношу:

— Винченцо, ди Манфреди, зайдите.

Несклоько секунд и вот они, Раталли и один из тамплиеров, сквайр. Та самая заготовка, по сути банальный блеф, но ведь здоровая наглость и готовность рисковать, они порой многое способны дать.

— Вы всё слышали, — на самом деле ничего, но это мелочи. — Новая сущность в теле бывшего ранее тамплиером. Чуждая, враждебная, желающая уничтожить меня и тех, кто мне близок, стремящаяся предотвратить открытие нами, Борджиа. новых мистических знаний тем, кто есть наши верные последователи. Слыша это всё, разве вы отступите от своей верности.

— Нет, магистр, — чеканит Раталли, сейчас донельзя официальный. — Этот, — жест в сторону «Сальетти», — уже не станет отпираться, что он только чужак в теле нашего собрата. Его можно просто убить, но лучше пытать, чтобы рассказал все тайны.

— Да, — склоняет голову сквайр, — это уже не наш брат. Орден просит достойного воздаяния за преступление.

— Услышано, — произношу, после чего вежливо предлагаю обоим удалиться, прикрыв за собой двери. Дождавшись же, вновь обращаюсь к пленнику. — Вот как-то так. Или ещё нескольких ближников привести, чтобы в твоей голове уложились очевидные мысли? Уже ничего не изменится. Знания о как бы запретном начали распространяться. Пробка вылетела из бутылки и обратно её затолкать. Можете попробовать, да только будет ли стоить игра сожжённых свеч? Лично мне о-очень сомнительно. Однако… Ты ведь по любому скоро вернёшься к своему хозяину. Так неужели не хочешь притащить в зубах вкусную косточку, дабы не получить болезненных пинков?

Молчит. Недолго, после чего злобно шипит, пытаясь хоть как-то меня уязвить:

— Ты… вы все… Вы всё равно проиграете. Не убежите. Не скроетесь, не успеете набрать силу. Держатели остановят, не дадут сделать то, что однажды привело к катастрофе! А я уйду и снова вернусь. Не сейчас, не через годы, но всё равно вернусь. Вернусь и посмотрю, как этот мир будет гореть в очищающем пламени, где сгорит вся скверна, вами распространяемая. И не останется ни вас самих, ни того, что вы называете артефактами, что смушают умы с ними соприкоснувшихся. Только сторожевики, только то, что позволит нам держать реальности под суровым, но праведным контролем. Благо общего сильнее стремлений отдельных «я»!