Дорога мстителя

Даже его знаний при взгляде на иллюминацию хватило, чтобы сообразить – на Острове есть электростанция или несколько, с суммарной мощностью выше, чем у всех городов и деревень, где он ранее побывал. Хотя во многих не было даже одного генератора.

Привлеченный светом, как мотылёк, он добрался с северного берега сначала до необитаемого Петровского острова. Отсюда до чудесной шкатулки, которой казался Васильевский, было рукой подать, Только узкая полоска моря отделяла путника от сказочной картины (потом Саша узнал, что это река Малая Нева).

Он и не заметил, как его окружили бойцы в камуфляже с оружием. Старшина «бойцовых котов» Бивень, совершавший со своей группой из четырёх человек обход территорий, примыкающих к мостам, засёк в бинокль с тепловизором подозрительного бродягу с ружьём.

Вместо того, чтобы пристрелить на месте, как часто делали с подозреваемыми в связях с оборвышами, Сашу привели на допрос к полковнику Тузу. Вернее, сначала к его заместителю по внутренним делам – лейтенанту Кулакову, погоняло у которого почему-то было не Кулак, а Куклачёв. Потом уже Саше объяснили, что это – в честь известного дрессировщика тигров. Потому что люди у лейтенанта ходили по струнке, как гигантские кошки у его тёзки.

Младший выдержал «собеседование». Он совсем не знал местных раскладов, но «коты» поверили, что он не шпион, а чужак из очень далёких земель, который ничего не знает о здешних делах. Его приняли с испытательным сроком. Хотя, конечно, он ещё долго был под наблюдением.

Саше повезло, что обстановка на границах была в тот момент относительно спокойной. Да и вёл он себя так, что заподозрить в нём лазутчика бригадиров Кирпича или Самореза было трудно. Такую глупость и наивность, по мнению прожжённых островитян, симулировать трудно. Бродягу помариновали несколько недель в камере (это называлось «карантин», и за такое гостеприимство с него потом высчитали из зарплаты), после этого стали выпускать на работы по благоустройству.

А вскоре ему повезло в очередной раз – полковнику Тузовскому понадобился специалист по компьютерам. Один из айтишников отравился, съев испорченную консерву, и умер.

Так началась для того, кто записался в отряд как Александр Подгорный, а от новых товарищей получил прозвище Молчун, жизнь сначала техника, а потом наёмника у магната Михайлова, которая привела его, в конце концов, в карательный рейд.

Казалось бы, Остров для Сашиных планов подходил идеально. Нигде – кроме Орды – он не видел такой сильной армии, столько электричества, машин, грузовых кораблей (не было у СЧП и половины от этого флота), мастерских и мастеров, запасов оружия и патронов.

Но он быстро понял, что правящие магнаты ни в какой поход на Юг не пойдут. И к ним лучше с этой идеей не лезть. Лучше к ним не приближаться вовсе. Потому что раздавят и не заметят.

Он смирился с этим, уходить уже не хотелось. Относительная безопасность и стабильность подкупали. Ведь он этого давно искал. И странник, который замаялся быть мстителем, решил, что нашёл покой. А отмщение оставил авторам старых книг. Если в жизни бывают люди, которые могут «только кровью заплатить за старые долги», то он – не из таких. Его месть не будет подана ни горячей, ни холодной. Пусть воздают за зло высшие силы. А он устал.

Иногда, когда работа задалбывала, коллеги раздражали, начальство бесило, ему снова хотелось на свободу. В один из таких моментов Младший спросил у Режиссёра, могут ли его отпустить на волю. То есть рассчитать. И выплатить зарплату в эквиваленте, например, хороших патронов, или ещё чем-то ценным.

Он бы тогда уехал. Нет, не в Сибирь. Ностальгия иногда грызла его, особенно после снов, в которых являлись брошенные дома Прокопы, маленькая речка, заросшие аллеи Тыргана, района на пологой Горе Ветров. Возвращаться, конечно, очень далеко. Быстрее всего – через радиоактивный Пояс Урала. А можно пойти севернее, и обогнуть ядовитые облака. В таинственный Перевал Дятлов и другую непонятную жуть он больше не верил, все-таки не ребёнок. Но главная проблема – даже если он дойдёт до Заринска – кто будет рад его возвращению? Вдовы и сироты бойцов «Йети»? Коренные заринцы, которым дела нет до трагедии Прокопы и Киселёвки? Уцелевшие прокопчане, живущие теперь в столице Сибирского Государства на положении беженцев? Кого обвинят и назовут провокатором, подбивавшим на обречённый поход? С мёртвых какой спрос? А Саша – живой. Можно на него всех собак повесить.

Уйти сразу в Прокопу? Ага, в пустую… Отшельником он пока не готов становиться.

Поэтому – никакой Сибири. Лучше на корабль завербоваться, или с караваном пойти на запад, за Малый Пояс, рядом с бывшей границей у Балтийского моря, в бывшие другие страны. Рассказы о тамошнем приволье Александр слышал. Хотя те рассказы могли быть преувеличением. Или ложью. Ну и пусть. Не понравится – пойдёт еще дальше, хоть до Испании с Италией. Если и там плохо… мир большой. И он его посмотрит. И уж где осядет, время покажет.