Дорога на Аннапурну

Через семь минут наш сын Серёня втолкнул нас в лифт, а еще через полминуты мы бежали ночным двором под звездным небом Орехово-Борисова в дичайших клетчатых штанах и ярчайших куртках. Из кармана у Лёни выглядывал маленький человек Никодим, которого я сшила из мягких тряпочек, а Лёня мне позировал. Мои новые кроссовки сияли в темноте серебряными катафотами, а Лёнины соломенная шапка и красный рюкзак экстремального туриста будоражили воображение подростков, пивших пиво у подъезда.

Вдруг Лёня остановился и закричал:

— Стоп! Я должен вернуться!!!

— Что??? Что такое?

— Я забыл… КАРТУ НЕПАЛА!!!

— Ни шагу назад! — я кричу. — Там как-нибудь сориентируемся!

Выбегаем на шоссе. Берем машину. Лёня водителю:

— В Шереметьево! Скорей! У нас самолет в час ноль пять.

Водитель:

— Твой самолет, парень, уже улетел.

А Лёня:

— Гони, друг! Успеешь — договоримся.

Двадцать минут первого мы мчали из одного конца города в другой со скоростью сто тридцать километров в час. Дороги, к счастью, были свободны. За Кольцевой мы понеслись так, что нам казалось, мы не касаемся колесами асфальта. В час ноль три, почти не дыша, мы взбегали на второй этаж аэропорта Шереметьево. Навстречу нам выскакивает взъерошенный молодой человек в зелененьком клетчатом пиджаке из турагентства «Кайлас» и на ходу, протягивая наши билеты, бормочет:

— Бегите к таможне. Последний рейс. Все работники Аэрофлота уже ушли. Я попробую поискать кого-нибудь, кто вам выпишет посадочный талон.

Не понимая, какая нас ждет судьба, запыхавшиеся, возбужденные, мы проходим безлюдными полутемными лабиринтами и за стеклом видим сонную таможенницу.

— Скорее, скорее!.. — зовет ее Лёня. — Самолет еще не взлетел!

— Где ваш посадочный талон? — говорит она равнодушно.

— Вам его принесут, — обещает ей Лёня. — Пропустите нас. А то Володя Наседкин, мой лучший уральский друг, не позволит поднять в небо самолет.

Вдалеке мы видим, как отчаянно мечется по залу и рвется в закрытые двери клетчатый зелененький пиджак турагента из «Кайласа». Час пятнадцать. Время идет. И ясно, что наш самолет нас ждать не будет.

Лёня встал, навалился локтями на бортик и закрыл глаза.

Я говорю:

— Лёня! Радость моя! Не переживай, полное спокойствие.

А Лёня:

— Ну, ты же сама потом будешь говорить…

А я:

— Клянусь мамой, я ничего тебе не скажу. Ни слова упрека! Это божественное провидение.

— Выходит, что Бог меня не любит?.. — спросил Лёня, чуть не плача.

— Что ты такое говоришь??? — я отвечаю. — Как можно тебя не любить?!!

В пустынные лабиринты с наглухо замурованным от нас летным полем входит наш турагент. Он медленно идет к нам и уже на почтительном расстоянии начинает разводить руки в стороны.

В полутьме я вижу только разведенные кисти рук и еще раз понимаю, какой это гениальный красноречивый жест.

— Самолет взлетел, — произносит он совершенно излишнюю фразу.

В тот миг у Лёни родились эти поэтические строки, посвященные нашему спутнику и товарищу — тряпичному Никодиму:

какой бы ни был маленький человечек
все равно не пройдет таможню
паспорта нет у него и никогда не было
напрасно он ищет его в своем рюкзачке
кроме сухих травинок и тряпочных крыльев
нет там ничего — но
офицер отпустит его когда
человечек напишет для него Дао дэ цзин

Мы выходим на улицу, снова берем такси. Турагент едет с нами; конечно, он огорчен, но учтите, он говорит: все всегда происходит так, как и должно быть.

— Где вы это прочитали? — я угрюмо спрашиваю.

— У Саи Бабы, — он смеется. — Ведь мы на Индийский полуостров отправляем не только «челноков», туристов, но и паломников. Иной раз на одном рейсе летят буддисты, индуисты, кришнаиты, бабаджисты, последователи Саи Бабы… Так что мы тоже в курсе восточной философии.

Дальше он говорит:

— Билеты ваши пропали. Групповые билеты не обмениваются и не принимают обратно. У вас есть шанс догнать свою группу, если вы купите новые билеты — сначала до Индии, прилетите в Дели, а там как-нибудь достанете билет до Катманду. Так будет добираться второй Пономарев.

— Ну, передайте ему тогда, — говорит Лёня, — вот эти лекарства.

(Шабуров Саша в своих путевых заметках потом написал:

«Такая масштабная цель, как поездка в Гималаи, не каждому по плечу. Присоединившийся было к уральцам Лёня Тишков заявил:

— Экспедиции нужен врач!!! Я буду вашим доктором! Дайте мне сто долларов на медикаменты!.. — После чего ни Лёни, ни лекарств никто не видел, ибо самолет в Непал он проспал».)

— Не огорчайтесь, — сказал наш мудрый турагент, вышел из машины и растаял в ночи. А мы поехали дальше.

— Как съездили? Откуда возвращаетесь? — с любопытством стал спрашивать водитель.

Все окна темные. Только у нас горело окно.