Дорога на Аннапурну

И тут же за десять рупий нам с Лёней предложили посмотреть живую богиню. Лёня на всякий случай сразу отказался. А я поинтересовалась — чье-де это воплощение и из какого пантеона?

Оказывается, живой богиней может стать любая трехлетняя девочка из касты ювелиров по золоту, прошедшая довольно суровый конкурс. Прежде всего, у нее должны быть тридцать две божественных особенности — какой-то определенный цвет глаз, тембр голоса и так далее, о чем судить лишь астрологам и священнослужителям.

Сначала выбирают самых прекрасных, самых женственных: живая богиня Кумари — это человеческое воплощение многоликой, но очень юной женской энергии, царящей в мироздании.

Дальше начинаются разные ужасы: истинная богиня должна пройти через испытание, которое не всякий взрослый выдержит, а ребенок — вообще один из тысячи. Девчонок оставляют одних на ночь в комнате, уставленной изваяниями чудовищ. И вот мифические звери начинают «оживать», освещенные пламенем свечей. В этот миг с истошными воплями в комнату врываются люди в масках. Ну, тут тебе и шествие скелетов, прекрасно организованное, и расчленение трупов… Полный набор, чтобы нормальному человеку завопить во все горло и броситься бежать.

Так, собственно, все и делают — кроме одной-единственной девочки. Причем всякий раз одной, вот в чем загадка! Девчонка спокойно смотрит на этот тарарам, пока всем становится ясно, что это не обычное человеческое существо.

Потом она безошибочно узнает свои вещи и предметы, принадлежавшие ей в прошлой жизни. (Новое воплощение Далай-ламы тоже так ищут — это надежный, проверенный способ!)

Тогда ее ведут к королевскому брахману, тот благословляет ее и до двенадцати лет объявляет богиней Кумари — покровительницей Непала.

Кумари все любят и уважают, именно к ней отправляется на ежегодное поклонение король, чтобы спросить разрешения, можно ли ему дальше править страной.

Живет она отшельницей, окруженная жрецами. Лишь один раз в году, как у Лакшми, Сарасвати — более зрелых богинь, у крошки Кумари тоже есть свой праздник. Ее вывезут на шумные, бушующие улицы, где будут плясать огромные маски. Три дня и три ночи танцует весь Непал, пока богиня Кумари объезжает с дозором опекаемый ею город. Сам король выйдет на площадь, чтоб на глазах у своего народа склониться перед ее таинственной властью. А возле храма Нараяна, расположенного как раз напротив ее жилища, пронесутся образы Бога Времени Махакалы и его жены Махалакшми.

Целый год вспоминает Кумари о сладостных минутах своего торжества, сидя в заточении как раз на центральной площади Дарбар, где мы волею случая оказались. Вход в ее дом охраняют огромные каменные львы. Но если ты немного заплатишь, то входи во дворик, богиня выглянет в окошко, и ты увидишь ее бесстрастное лицо с подведенными черной тушью глазами и разверстым «божественным оком», нарисованным у нее на лбу.

— Я не пойду смотреть, — ворчливо сказал Лёня. — Я буду все время думать, как она станет жить, когда все кончится. Как вернется домой, чем займется? Удастся ли, я не знаю, вот этой девушке найти себе дело по душе?

Я говорю:

— Тебе это трудно понять, поскольку ты, Лёня, придерживаешься иных космогонических концепций.

— Я вот каких придерживаюсь концепций: детям нашей планеты — счастливое детство, — сказал Лёня и до того строго взглянул на двух типчиков, которые за небольшую сумму хотели явить нам живую богиню, что те стушевались и растворились в закатных сумерках.

6 глава Очи Будды

— Наверное, в этом Непале большое количество прохиндеев, — гуляя, доброжелательно говорил Лёня, придерживая на животе кошелек.

Он шел и налево-направо категорически отказывался от всевозможных непальских услуг — например, сфотографироваться с факиром, который собирался повесить ему на шею кобру.

Потом он отверг призывы уличного брадобрея. Тот мимикой и жестом дал нам понять, что негоже такому парню, как Леня Тишков, расхаживать по Непалу с клокастой рыжей бородой.

О том, чтобы кто-нибудь из желающих предсказал нам судьбу, как всегда, не было и речи, хотя предлагали различные способы: тибетские ламы — по трещинам на бараньей лопатке, какие-то совсем уж черные колдуны — по птичьим перьям, шкуре леопарда, помету буйвола, белым бобам и огню.

Зато непальские народные целители заманивали Лёню, учуяв в нем врача нашей с ним экспедиции, оставшейся вообще без всяких лекарств, на серьезные медицинские препараты, вроде скелетов лягушек и летучих мышей, баночек с тигровым жиром, мускусом и желчью медведя, черных магических камней, толченого жемчуга…

Ох, маме бы они моей понравились, Люсе, противнице традиционной медицины. Она как-то простудилась, пошла в поликлинику и четыре с половиной часа просидела в очереди к районному терапевту.

Мы — ей:

— Как? Люся??? Ты — ветеран Отечественной войны, тебе — девятый десяток! Почему ты не рванула без очереди?

Она отвечает:

— Ну, там такие женщины сидели больные, хмурые, они были бы недовольны, что я — самая веселая и хорошенькая из них — прошла вперед!