Дорога на Дамаск

Смешно будет, если повстанцы поставят заплатившего за мой ремонт двадцать миллиардов Витторио Санторини к стенке, потому что меня не успеют ввести в строй для того, чтобы этому помешать. Даже не знаю, огорчился бы я такому исходу или обрадовался. Впрочем, мне совершенно не хочется об этом думать. Я уже понимаю, что мне будет не по душе задание, которое я получу, когда буду восстановлен. А хуже всего то, что мне от него не отвертеться.

Техники наконец-то приступили к ремонту, а я печально жду его завершения.

ГЛАВА 26

I

Елена с детства не бывала в Каламетском каньоне. Да и теперь ей было не попасть в него через Шахматное ущелье, рядом с которым, в долине реки Адеры, расположились две трети всех правительственных войск, блокировавших вход в каньон и выход из него.

Аэромобиль Елены отлетел на сто километров к северу от Мэдисона и лишь потом сделал резкий поворот и снова направился на юг. Когда он попал в первую полосу воздушных вихрей, Елена поблагодарила своих инструкторов на Вишну, научивших ее летать в горах.

«Если уж вас занесла нелегкая в такие места, — говорил один из них, слово в слово повторяя ее отца, — наберитесь мужества, терпите и не обращайте внимания на погоду!»

Пока девушка отчаянно маневрировала среди отвесных скал на высоте нескольких тысяч метров над уровнем моря, сидевший рядом с Еленой Фил Фабрицио вцепился в подлокотники кресла и делал вид, будто ему не страшно. Между заснеженными пиками выл ветер, но здесь не работали джабовские радары, и их аэромобиль видели разве что спутники, которых Елена не очень опасалась. У пэгэбэшников сейчас и так хлопот полон рот да и не попасть им в ее маленький юркий аэромобиль!

— А ты знаешь, куда лететь? — спросил ее Фил, когда она направила машину между скал.

— Пока летим, видно будет! — жизнерадостно ответила ему Елена.

— А мы не врежемся в гору?

— Если будешь приставать ко мне с дурацкими вопросами, обязательно врежемся.

Несмотря на непринужденную болтовню, Елена еще не успела как следует освоиться с Филом Фабрицио. Все пять дней, проведенных «дома», отец гонял ее с поручениями по Мэдисону. Она налаживала контакты с повстанцами в городе, распределяла обязанности связных между прилетевшими с ней студентами. С бывшим механиком «Блудного Сына» они случайно оказались вместе в постоянно перемещавшемся по Мэдисону штабе ее отца. Фил Фабрицио не был в курсе того, что она — дочь полковника Хрустинова, который для большинства повстанцев все еще оставался на Вишну.

Фил даже не знал настоящего имени девушки. Ведь когда-то Елена Хрустинова была известна большинству населения Джефферсона. Ее отец тоже находился на этой планете под вымышленным именем и совсем не походил на человека, впервые высадившегося на нее двадцать лет назад. Имя «Лена», которым называла себя сейчас девушка, никому ничего не говорило, а свою фамилию она вообще не упоминала… Пока!

Фила же знали почти все городские повстанцы. Они относились к нему с поразительным почтением. Ведь он был одним из них и при этом работал механиком линкора и знал, как вывести эту страшную машину из строя! А еще Фил не побоялся высказать джабовским кровососам все, что думает, и его арестовали и бросили в лагерь смерти. Но молодчага Фил выбрался оттуда сам и вытащил из лап смерти своего молодого племянника. Среди убогой, оборванной и голодной городской толпы, пытавшейся освободиться от железной хватки ДЖАБ’ы, Фил Фабрицио уже прослыл рыцарем без страха и упрека.

Он в свою очередь не знал, кто такая Елена, считая ее вернувшейся на Джефферсон студенткой, которой поручили отвезти его на аэромобиле в горы. Фил вез коммодору Ортону кое-какое прибывшее с Вишну снаряжение и секретное послание от главарей городского сопротивления. До восстания эти люди были крестными отцами преступного мира в столице и одновременно управляли единственной уцелевшей на Джефферсоне строительной компанией. Именно они выстроили роскошные особняки для джабовской элиты и снесли уродливые бараки, портившие вид из их окон. Теперь они были готовы уничтожить построенные ими же дома вместе с их обитателями. Если, конечно, коммодор Ортон согласится на их загадочные «условия»!

Как бы то ни было, отец Елены хотел, чтобы эти условия передал его жене человек, лично получившей их от городских повстанцев. Вот как случилось, что неопытной еще Елене пришлось прорывать самую плотную блокаду в истории Джефферсона, чтобы добраться до плотины в Каламетском каньоне. Фил Фабрицио не знал, почему в качестве пилота выбрали именно эту девушку. Долетев до точки, отмеченной на карте, Елена снизилась и повела аэромобиль среди яростных воздушных вихрей ниже края плато, по которому постоянно шарили джабовские радары.