Дорога на двоих

— Да не понимаете вы, — чуть не заламывая руки и едва не роняя слезы, вновь заговорила девушка. — Он поначалу все ходил кругами да на девчат засматривался, а потом на нас обратил внимание и уж тут-то прилип как банный лист. Начал обхаживать, уговаривать да обещать с три короба. Понимаете, именно нас, а не кого другого.

Слова девушки заставили Сергея призадуматься. Ну да, девки решили изменить свою судьбу и порвать с прошлым. Он очень даже верил в искренность их намерений, но ты поди объясни это другим, и в особенности бабам. Всю дорогу что умудренные опытом женщины, что молодые девчата всячески третировали бывших проституток. Явно никого не задевали, все больше то хмыкнут, упомянув в разговоре, то тон изменят, то не заметят, как кто-то из них с какой просьбой обратится. Словом, всем своим видом давали понять, что у них с «этими» ничего общего нет и быть не может.

Как результат — вставшие на путь исправления и не принятые другими девицы держались особняком. А ведь Сергей всячески настаивал, чтобы они придержали язык и не рассказывали о своей жизни. Но то ли бабы были слишком пронырливым племенем, то ли сами девицы, решив начать с чистого листа, не стали ничего скрывать, но их прошлое стало достоянием общества. Вот тут-то и началось.

Если он все правильно понял, то четверых его подопечных, за кого он также взял ответственность на себя, умыкнули у него из-под носа. Причем умыкнул какой-то сутенер. Впрочем, тут пока и понятия такого нет, есть содержатели борделей самого различного пошиба, и, кстати, в основном это женщины, поднявшиеся из тех же шлюх. Но бывали прецеденты, и в этом бизнесе временами засвечивались и мужчины. Это, конечно, домыслы, но отчего-то в правоте своих выводов Варакин не сомневался. Те же бабы могли обронить пару слов как бы невзначай или прямо указать на «гулящих», отшивая от себя странного работодателя.

— Я так понимаю, они еще не вернулись?

— Нет.

— А их документы?

— Загор, ну мужик тот, сказал, что так как они еще не прошли регистрацию, то паспорта им лучше иметь при себе, чтобы беды какой с полицией не вышло. Я говорила им, чтобы не вязались, больно скользкий тип, да они слушать не стали.

— А может так статься, что они решили вернуться к старому ремеслу?

— Да зачем нам это? Нешто подневольные. Нас ведь никто за шиворот в те приюты не тянул, сами все решили. И сюда поехали, только чтобы никто про нас дурного не знал.

— Так зачем же тогда рассказали про себя?

— А чтобы вранья промеж нас не было. Все то, дурное, там осталось, тут уж пусть по-новому судят, если повод дадим. Да только не будет этого, господин Варакин. И девчата не доброй волей в городе остались.

— Ясно. Ляля, я обязательно этим займусь, даже не сомневайся. Но тут у нас другая беда, поэтому о девушках я смогу позаботиться не раньше, чем решу вопрос с бандитами.

— Спасибо, господин Варакин.

— Пока не за что. Все, иди. Некогда мне.

Пора на выход. Перед бараком сейчас собираются мужики, да и вокруг суета нешуточная поднялась, с улицы доносится приглушенный шум. Вот в очередной раз открылась дверь, и четверо мужиков внесли в барак большую бочку, полную воды. Значит, несмотря на царившую вокруг растерянность, Высек все же что-то сумел организовать. Это хорошо, что под рукой оказался помощник, пользующийся авторитетом среди людей.

Пробираясь по проходу, Сергей все время ловил на себе осуждающие взгляды и слышал обрывки фраз.

— Во, идет, злыдень!

— А ведь обещался помочь и защитить.

— Вот пусть сам и платит этим аспидам, чего шум поднимать.

— Точно, пусть отдаст им деньги, они и отстанут.

— А чего он-то?

— А кто нас сюда сманил? Вот пусть и платит, нешто мы должны свои кровные отдавать бандюкам каким?

Н-да-а-а, настроение боевое, ничего не скажешь. Одно радует: возмущаются по большей части все же бабы. К сожалению, есть среди недовольных и мужчины. Вон четверо принципиально держатся в стороне, скрестив руки на груди.

В дверях Варакин столкнулся с мужиком, двигавшимся во главе своего семейства, со всем своим скарбом, упакованным в чемоданы и узлы. Как видно, пытались найти прибежище в соседних бараках, но были отправлены восвояси. Мужчина остановился и ожег Сергея злым взглядом.

— Доволен, гад?!

— Успокойся, Волам. Вместо того чтобы носиться, как всполошившаяся наседка, подойди к Высеку и займись делом.

— А чего это он должен чем-то там заниматься? — завизжала его супруга, дородная женщина лет тридцати семи. — Ты почто не держишь свое слово? Обещал оборонить, так обороняй.

Все, с этими разговаривать бесполезно, здесь уже правит паника. Но не следует доводить до греха. До сих пор все выглядело вполне пристойно, людей довольными назвать было нельзя, но никто на себе волосы не рвал и открыто Варакина не обвинял. Вот от этой искры может загореться пламя, которое потом не погасить, сколько ни заливай. Нужно действовать сейчас, быстро и жестко, иначе ситуация выйдет из-под контроля.