Дорога на Джербу

Вечером всех туристов собирали на мероприятие. Какое-то шоу сегодня устраивали аниматоры. Наташа с Аллой сидели в баре и пили кофе, чтобы не уснуть. Воздух здесь опьянял и приводил тело в расслабляющее чувство нирваны. Утром хотелось бодрствовать, а вечером – сладко спать. Эти тёмные южные ночи всегда действовали на Аллу усыпляюще. Несмотря на свою расслабленность, она всё же одним глазом наблюдала за бегающими аниматорами, которые зазывали туристов на мероприятие, но никак не могла найти среди них Вилли. Внутри уже начало даже появляться грустное чувство. Зря она сегодня целый день ждала их встречи… Все туристы веселой толпой пошли в зал: кто-то пел отельные песни, кто-то приплясывал на ходу, а кто-то был уже настолько пьян, что не мог делать ни того, ни другого. Алла теперь была не такая радостная и ловила взглядом всех проходящих сотрудников отеля. Этим вечером арабы развлекали туристов смешными номерами, сценками и песнями. Но ни в одном номере не был задействован Ваэль. Без интереса смотря на всё происходящее, Алла еле сидела на стуле, почти засыпая. Вдруг занавес поднялся, и сцена осветилась сине-фиолетовыми софитами. Заиграла ирландская музыка, несколько аниматоров и девушка, Адель, встали посреди сцены. Они были одеты во всё белое, а на ногах были какие-то сапоги типа казаков. Вилли стоял в самом центре, и от него невозможно было оторвать взгляд. Сердце Аллы замерло, она с вниманием смотрела на танцоров. Они исполняли чёткие ирландские прыжки, скрестив руки на плечах, и поворачивали голову то в одну, то в другую сторону. На лице Ваэля не дрогала ни одна мышца. Волосы были убраны в высокий пучок, что еще сильнее выделяло его скулы и красивые брови. Глаза сверкали, словно черные ониксы. Сейчас он был похож на дикого индейца, у которого очень серьёзный вид. Какая-то загадка таилась в этом человеке. Будто целая пустыня Сахара скрывалась в его неумолимой мимике. Черты его лица стали ещё красивее в этом танце. Он был настоящим артистом, от которого было не отвести глаз. Сердце Аллы сначала билось как сумасшедшее, но потом чуть не остановилось от мыслей в голове: «Я люблю его! Господи, это невозможно… Как можно полюбить человека за 5 дней? Но я люблю его! Я не знаю, как описать это чувство… Пусть это будет любовь или влюбленность… Мне всё равно как это называют люди, но сейчас я не на земле, а где-то парю, и там не обязательно давать чувствам объяснение… Одно я знаю точно: не хочу с ним разлучаться… О, боже… Но ведь мне придётся разлучиться, я живу не то что в другой стране, я живу на другом континенте… – у Аллы сильно защемило сердце, – живу? А что, я разве не умерла несколько лет назад? Разве можно это назвать жизнью? Нет! Это Ад! Может быть на земле и есть самый настоящий ад! А живу я сейчас вот в этом моменте, и мне хорошо здесь, и всё, что происходит, – это и есть моя истинная жизнь! Здесь я свободна от своей печали и бесконечной тоски. Здесь мир танца, музыки и тонких ощущений, здесь не надо думать о плохом, здесь и сейчас – мой дом, и я не хочу возвращаться».

Она даже не заметила, как начался медленный танец, и люди закружились по залу. Также не заметила, как подошел Ваэль и плавно включил её в свои движения. Она видела, как Натали танцует с арабом, похожим на Эдди Мерфи, и ещё несколько парочек, толкающихся возле них. Все было каким-то призрачным и ненастоящим, она была опьянена своими чувствами, купалась в эйфории и ловила момент, словно знала, что очень скоро он от неё ускользнёт, как прекрасный нежный сон, как и все самые лучшие моменты в жизни.

– Алла, ты очень красивая! Я люблю тебя! – Вилли еле-заметно, с нежностью дотронулся губами до её щеки.

Она ничего не ответила, лишь улыбнулась. Она знала, что все эти арабские сказки – одна сплошная неправда. Алла была интуитивным и сообразительным человеком, который понимал, что арабская игра ведется неспроста, но также не могла не ощущать трепет и влюбленность, которые без слов исходили от Ваэля. Безусловно, он ощущал к ней то же самое в эти мгновения.

– Приходи сегодня… – он замолчал, он не знал как объяснить. – Я хочу, чтобы была ты, чтобы был я… Они все – не надо! Я напишу тебе, куда идти.

– Я не знаю…

– У нас мало времени… Тебе будет жалко потом, что ты не пришла.

– Я really не знаю…

И она пошла… Она пошла по этим тёмным коридорам… Он указал ей путь до их гримёрки, где они могли спокойно поговорить и побыть наедине. Она шла со своими спутанными мыслями о происходящем: «Какая ты дура! Куда ты идешь по этому тёмному огромному коридору? Ты находишься в чужой арабской стране! Ты идешь в темноте, совершенно не зная этой местности».