Дорога на космодром

Исаев собирался на космодром. Не ехать нельзя было. Запускался качественно новый корабль с еще недостаточно апробированными системами. Гибель же головной машины в апреле 1967 года обязывала к значительному повышению внимания, хотя вроде бы все было многократно проверено и перепроверено. Таковы издержки профессии — доля риска остается в любой ситуации и всегда.

В том страшном полете, когда погиб Комаров, никаких неприятных неожиданностей с двигателями «Союза» не произошло, но это вовсе не означало, что они не возникнут в полете Берегового. Ведь и до полета Комарова велись испытания, никаких дурных мыслей по поводу работы парашютной системы не возникало, а погиб Комаров от того, что запутались стропы парашюта.

Исаев понимал — надо лететь. И вместо праздничного стола — борт самолета Ил-18, на котором хмурым октябрьским днем в сопровождении двух конструкторов и двух механиков Исаев летел на космодром.

С учетом повышенной ответственности испытаний готовились к запуску два корабля. Первый — октября, без пилота, второй — 26 октября, с космонавтом на борту.

Стартовое расписание действовало неукоснительно, подготовка к запуску протекала нормально, не обременяя главных конструкторов, съехавшихся на пуок. Памятуя о дате исаевской жизни, один из них спросил спутников Алексея Михайловича:

— Как будем отмечать?

Переспросили Исаева. Этот вопрос восторга у него не вызвал.

— В тесном кругу. Вот приехали мы с фирмы впятером, впятером и отметим! И ничего не надо, сварим только уху!

Уху сварили. Ели ее деревянными ложками прямо из ведра. Круг был действительно узкий — два конструктора, два механика и два главных — Исаев и Глушко.

А попозже, когда собрались все главные, выяснилось, что Исаев сбежал.

Конечно, на космодроме от юбилея далеко не убежишь. Разыскали Алексея Михайловича довольно быстро — в степи деваться некуда. Пришлось сказать:

— Кто хочет поздравить — пусть приходит!

Желающих оказалось много. Были они людьми приметными, с большими знаниями, с именами известными. Все поздравляли Исаева от души. Но больше всего запомнилась уха, которую хлебали из ведра деревянными ложками…

А на следующий день началась работа. И поскольку Исаев не оставил по этому поводу никаких записей, я воспользуюсь воспоминаниями другого участника эксперимента — космонавта Георгия Тимофеевича Берегового, образно описавшего запуск беспилотного «Союза-2».

«Когда в зыбком предрассветном мареве по степи медленно и плавно плывет серебряная ракета, кажется, что это сказочный призрак «Наутилуса», вышедшего из моря на сушу. Незабываемое, фантастическое зрелище! И тебя невольно охватывает чувство гордости за сегодняшнего человека-творца, воплотившего в жизнь многие смелые замыслы писателей-фантастов.

…С точностью до миллисекунды отстукивают электронные часы. На стартовой площадке ни души. Корабль и ракета.

Три, два, один… старт!

Иней посыпался с ракеты пластами, словно с елки под ударами топора. Ракета неторопливо, будто прощаясь с Землей, снялась со стартового стола и, помедлив еще несколько мгновений, пошла вверх, быстро набирая скорость».

Точно так же ушел на следующий день и сам Береговой. «Союз-3» вышел на орбиту, соседство-вавшую с беспилотным «Союзом-2». Включая двигатели управления, Береговой подошел к «Союзу-2» очень близко. Система двигателей управления, созданных в ОКБ Исаева, сработала безупречно, позволив сделать внешне ничем не примечательный, а по существу очень важный шаг, завершением которого стала через три месяца первая стыковка космических кораблей, пилотируемых Шаталовым и Волыновым.

Вернувшись с космодрома, Исаев разослал друзьям на одно из ноябрьских воскресений приглашение следующего содержания: «А. М. Исаев просит выразить ему сочувствие по случаю шестидесятилетия в кафе «Весна» в 18 часов».

Я не стану описывать то, что произошло в этом кафе. Жизни людей проходят по-разному, а юбилеи одинаково. Расскажу о другом — что подарил Исаев по случаю шестидесятилетия самому себе и что в связи с этим подарили ему сотрудники.

Незадолго до шестидесятилетия, решив тряхнуть стариной, Исаев купил мотоцикл. В первый раз он доставил себе такое удовольствие еще студентом, вернувшись с производственной практики из Донбасса. Примерно через десять лет, перейдя в авиацию, завел эту ревущую стремительную машину снова. На мотоцикле, как, возможно, помнит читатель, привез 22 июня 1941 года с Клязьминского водохранилища своего учйтеля В. Ф. Болховитинова в Наркомат авиационной промышленности. И вот теперь, в преддверии юбилея, Исаев сделал такую же покупку в третий раз.

Разумеется, по своей должности Алексей Михайлович имел служебную машину. Легко представить себе, как изумилась жена, увидев неожиданную покупку. Не дав ей, как говорится, и рта раскрыть, Исаев сказал:

— Ни слова про мотоцикл. Будешь возражать — разведусь!

Не по возрасту опасное увлечение огорчало жену, беспокоило и раздражало начальство. Исаев не обращал на них ни малейшего внимания. Ловко лавируя в потоке транспорта, он ездил на своем коньке- горбунке на работу.