Дорога на космодром

В результате совместных усилий двух гигантских коллективов, руководимых Игорем Васильевичем Курчатовым и Сергеем Павловичем Королевым, задание партии и правительства было выполнено: было создано и испытано ракетно-ядерное оружие неограниченного радиуса действия. В 1956 году Сергею Павловичу Королеву было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В 1958-м он избирается академиком, а позднее – членом Президиума Академии наук СССР.

Королев – конструктор боевой ракетной техники. А как же мечты о полете в черное небо стратосферы, о космическом корабле? Ужели остались они лишь данью юношеской романтике? Нет, Королев не расстался с мечтами молодости. Более того, он никогда не изменял им. Этот предельно собранный, аккуратный, требовательный и часто жесткий человек был не только конструктором новой формации, он и мечтателем был необыкновенным, на других непохожим. Фридрих Цандер мечтал о межпланетном полете исступленно, со страстью шекспировской, самоиспепеляющей. Он придумывал совершенные космические корабли, но не мог их построить: не было нужных материалов, не было требующихся приборов, не было, наконец, веры в ракеты, не было всего того, что превращает мечту в реальность. И поэтому между мечтой и реальностью была пропасть, которую Цандер не мог перепрыгнуть.

Игорь Васильевич Курчатов и Сергей Павлович Королев.

И Королев мечтал. Но он не пытался перепрыгивать через пропасть, знал: далеко. Все силы устремлял на то, чтобы преодолеть эту пропасть, перебросить через нее мост, опирающийся на новые конструкции, чертежи, факты, статьи. Работал над превращением мечты в реальность научно-техническую, социально-политическую, психологическую, наконец. Понимал: работа предстоит огромная. Точно знал: в 30-е годы нельзя проектировать стратосферный самолет, его не сделать, слабы еще. Даже если наука «откусит» такой сладкий кусок, промышленность его не «проглотит». В годы войны понимал: сейчас не время для межпланетных путешествий, не время для фундаментальных исследований, рассчитанных на долгие годы. Кончилась война, а мечта отодвигалась снова: нужна боевая ракета.

Но он очень ясно ощущал: вся его работа всегда была связана с этой главной мечтой. Она помогала ему расти как инженеру, конструктору, организатору, человеку. Он приобретал опыт, без которого никогда не мог бы осуществить главного дела своей жизни. Война – всякая война, и «горячая» и «холодная», – уводила дорогу, которую он прокладывал, в сторону. Но все равно, это была дорога на космодром.

Примерно в те самые дни, когда Вернер фон Браун в «Волчьем логове» успокаивал Гитлера перспективой уничтожения британской столицы, в Москве проходило совещание, посвященное ракетной технике. Инициатором его был Физический институт Академии наук СССР. Ученым-физикам требовалось поднять приборы за пределы плотных слоев атмосферы, чтобы изучить космическую радиацию. Они определили потолок ракеты: 40 километров.

Разработка новой ракеты была поручена М. К. Тихонравову и П. И. Иванову. В 1945 году они представили вариант трехступенчатой пороховой ракеты длиной более 4 метров и весом 87 килограммов, которая обозначалась в документации под индексом 210. Расчеты показывали, что при пуске на уровне моря она должна подняться километров на 35, а если стартовать с Памира, например, оставив внизу 4 километра самой плотной атмосферы, – то и на все 48. В декабре 1945 года проект обсуждался в ФИАНе с участием Сергея Ивановича Вавилова, за три месяца до этого избранного президентом Академии наук СССР. Новый президент – физик по специальности – был горячим Сторонником исследования верхних слоев Атмосферы и всячески поощрял работу группы профессора Сергея Николаевича Вернова, которая разрабатывала аппаратуру для этих исследований.

В июне следующего года под Ленинградом состоялись экспериментальные пуски ракеты 210, окончившиеся, увы, неудачей: требуемой высоты она не достигла.

Тихонравов знал, что в КБ Королева работают над большими жидкостными ракетами, и он стал думать над тем, как заставить эти боевые машины послужить науке. Так родился эскизный проект жидкостной ракеты ВР-190, которая могла поднимать аппаратуру на высоту 190 километров. Самое замечательное, что Тихонравов допускал в этом эскизном проекте установку в головной части ракеты герметической спускаемой капсулы с двумя стратонавтами.

Этими работами сразу заинтересовался Королев. Он считал, что специальную геофизическую ракету создавать не надо – это только распылит силы, а следует уже готовые ракеты дорабатывать до геофизических», с учетом всех пожеланий Академии наук. Летом 1947 года по предложению ученых ФИАНа в КБ Королева были рассмотрены технические возможности установки научной аппаратуры для исследования космических лучей в головной части ракеты Р-1. А осенью начались научно-исследовательские пуски ракет, оснащенных геофизическими приборами, по баллистической траектории.