Читаем Дорога на малолетку полностью

— Че такое? Ребра тоже сломали что ли? — опять сочувственно спросид Виталий.

— Да не, в почки отдает просто. В правую вот, — Димон приложил руку к низу спины и опять поморщился.

— Че, на первую пару не пойдем тогда уже? — предложил Виталий и кивнул в сторону другого выхода с территории. — Пошли туда, во дворе посидим на лавке. Расскажешь, че там за кресты были.

Они пошли потихоньку, и Димон начал рассказывать, как все произошло в Раздольном. Там все оказалось банально. Кто-то из местных, скорее всего соседей Юли, ухаживал за ней. По крайней мере, Димон расслышал между ударами, что один из парней кричал, что Юля — это его девушка. Может быть, даже он не совсем врал, и раньше она была с ним. Но, как это и обычно бывает, девушка уехала учиться в город, и там у нее появился другой парень. В общем, все было банально.

— Бл…дь, я вот не пойму ни х…я! Они че, не понимают что ли, что в город приедут и нарваться могут?! — заканчивая свой рассказ, негодовал Димон. — Я ж его, бл. дь, в землю вгоню на х….й, шакала!

Виталий отвернулся, чтобы друг не заметил его улыбки. Слышать такое от Димона было смешно. Но, тут же став серьезным, Виталий опять повернулся и сказал с сомнением:

— Да они во Влад ездят в основном. Хули им нас бояться?

— Думаешь? — переспросил Димон.

Виталий немного задумался, потом закурил сигарету и сказал.

— Ну, во Влад же им не намного дальше, чем до нас. Скорей всего — да. Хотя, бывают и тут в окрестностях кресты ох…евшие в деревнях. Нарваться можно запросто. Не думают ни х. я, что в город приедут и пи…ды получат.

— Че делать теперь, х…й знает. Документы она не забрала с училища. Ее уговорили остаться, на неделю домой отпустили, типа на больничный. Щас как к ней ехать? — негодовал Димон.

— Не забрала? А ты откуда знаешь? — удивился Виталий. — Ты ж говорил, ее так и не увидел.

— Я приехал когда, сразу в училище пошел, там еще не закрыто было. Там сказали. Но она щас неделю дома будет. Как теперь туда ехать?

— Это только толпу собирать надо, бандой туда ехать, — задумчиво произнес Виталий. — А то опять нарвешься и пи…ды получишь.

Димон опустил голову. Виталий посмотрел на него и нерешительно произнес:

— Мож тебе другую телку найти лучше? Смотри уже, сколько хапнул с этой. Два раза пи…ды получил, врагов нажил… Жеку этого…

— Не, не нужна мне другая. Я уже думал об этом. Не идет она у меня из башки, и пи…дец, — решительно возразил Димон и, с надеждой посмотрев на друга, спросил: — А ты не сможешь пацанов позвать, до Раздольного прокатиться?

— Да щас-то пока еще не могу, ты погоди гнать-то, — ответил Виталий. — Только-только корефанится начали. Хули я их сразу в драку потащу, что ли? Потом если только, когда уже четкими друзьями будут мне. Тогда можно будет прокатиться.

— Тогда она уже и сама в общагу приедет опять, — огорченно ответил Димон.

— Вот ты и думай о том, что неделя пройдет эта быстро, и как ты на общагу к ней ходить будешь! — наставническим тоном заговорил Виталий. — Вот о чем думай! Я пока с пацанами уже четко не закорефанюсь, я их никуда не потащу. В Раздольное, если че, потом съездим. Сейчас главное — с Жекой чтоб проблем не было.

— Ну а на общагу-то со мной пойдешь, если что? До тебя-то он не будет залупаться. Может, если я с тобой буду, и до меня тогда не будет, — предположил Димон.

— Я ж тебе говорю, я щас на кильдыме буду гасится постоянно, — ответил Виталий, отрицательно качая головой. — Да и хули мне на эту общагу ходить?! Сам же видишь, я со Светой той уже не встречаюсь ни х…я!

Димон опустил голову и опять стал опять трогать распухшую скулу. Виталий видел, что он не столько думает над его словами, сколько грустит и обижается на него самого за то, что он не будет ходить с ним в общежитие.

— Ладно, не ссы, — сказал Виталий и поднялся с лавки. — Че-нибудь придумаем. Но и ты давай тогда подтягивайся тоже. Ходи со мной, познакомишься тоже с пацанами. Если будешь один или со своими одноклассниками, то так и будешь пи…ды получать постоянно. А если Жека увидит, что ты тоже с кильдымовскими, то и тебя трогать не будет ни х…я.

Димон сразу поднял голову. Он молчал, но видно было, что предложение это его заинтересовало, и он задумался.

— Ну а хули делать еще, Димон? — подначивал Виталий. — С волками жить — по волчьи выть. Знаешь же поговорку такую?

Димон молча кивнул.

— Ну вот. Чтобы с тебя не состригали шерсть, надо самому тогда волком становиться. Только так.

Немного подумав, Димон повернулся к нему и спросил:

— А если я с тобой буду и с кильдымовскими, то как Жека-то об этом узнает? Как он меня с ними увидит? Он же туда-то не ходит ни х..я.

— Зато они ходят по городу, — успокоил его Виталий. — Вместе будем ходить, и нормально. Побухаешь с нами, ниче страшного. Курить же ты уже научился ведь? Так же? И бухать научишься. Все нормально будет, не ссы. Надо только иногда тоже не с пустыми руками быть, чтоб бухла купить там, и так, по мелочи. Че у тебя с бабками?

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное