Дорога на плаху

— Да-да, Боря, ты сильный. С Божьей помощью у тебя все получится, — отвечала Евгения, и Борис видел, как светятся счастьем и радостью ее глаза. Он привлек ее и жадно поцеловал в губы. Она задохнулась от избытка чувств, расслабилась, охотно отвечая на ласку. От него несло мужской силой, запах его тела, сильные руки, обхватившие ее за талию, широкая колышущаяся и горячая грудь вскипятили в ней страсть, и страх отступил. Он потонул навсегда в чувствах, крепких, как якорный канат на линкоре, и она поняла, что иначе не может быть. Начавшаяся игра, это сама жизнь. Она подталкивает их к тому вечному действу, на котором держится мир, и не будь его — все исчезнет, вымрет, потому грех сдерживать себя против того естественного, чем наградил Бог, коль они решили быть вместе.

Они были одни. Утомленные водопадом чувств, они на некоторое время примолкли, и лишь счастье сладкой истомой блуждало на их лицах, потом оно шевельнуло улыбкой губы, засветилось огоньками в глазах.

«Все прекрасно?» — спрашивали его огоньки.

«Да, все чудесно!» — отвечали ее светлячки.

«Нам больше нечего бояться», — шептали его губы.

«Да, все кануло в лету», — отвечали ее.

Она увидела себя осколком солнца, залетевшего в его руки-зеркала, и многократно отражаясь в них, залила своим светом-любовью все вокруг, согревая и его, и долы, в которых от лучистого тепла поднимались и цвели травы, среди которых величаво и горделиво росла желтая роза, как символ надежды и изобилия, того изобилия, что дают творения при взаимной и глубокой любви.

Часы пролетели, как одна минута, и шорох у входной двери едва не застал их врасплох: это пришла мама, с порога звучно окликнула:

— Боря, Евгения, вы готовы к поездке в аэропорт? Я сейчас утолю жажду и жду вас в прихожей.

Евгения в испуге подхватилась, озорно глянула на Бориса, который откликнулся:

— Да, мама. Через пару минут будем готовы. Мы так увлеклись планами на будущее, что просмотрели час твоего прихода.

— Это прекрасно, по дороге расскажете мне о своих планах, — ответила мама, проходя на кухню. Там она откупорила бутылку минеральной воды и с наслаждением выпила ее стакан. Присела, собираясь с мыслями. Она все думала, как же лучше разместить гостей в своей маленькой квартире. Еще в госпитале она близко познакомилась с мамой Евгении, нашли общий язык и расставались подругами. Часто перезванивались и когда выяснилось, что между их детьми серьезные отношения и намерения, Константин Васильевич высказал желание сначала приехать в гости на недельку, но потом родилась идея переехать в Новгород на жительство. Все выглядело на первых порах проблематично, но идея крепла, и вот они ехали на разведку.

«Ничего, обустроимся. В тесноте, да не в обиде. Мужчины будут спать в одной комнате, мы, женщины, в моей спальне».

Вскоре Борис застучал костылям в прихожей, и Валентина покинула кухню. Надев демисезонные куртки, женщины пропустили вперед Бориса, а через несколько минут усаживались в автобус, идущий в аэропорт. В салоне было тепло, несмотря на промозглую ноябрьскую погоду, но не очень располагало к разговору. Молодые люди, усевшись на одно сидение, а Валентина Александровна справа от них, молчали, думая о предстоящей встрече. Город мелькал в окнах автобуса огнями реклам и уличных фонарей, автомобильными фарами. Евгении приятно было катить в ожидании встречи с родными, она молчаливо прижималась к Борису, он в ответ улыбался, утверждая, что все будет хорошо. В порт они прибыли перед самым прилетом лайнера. Евгении не терпелось увидеть родителей, и если бы можно было побежать на взлетную полосу, она бы побежала и встретила своих родителей прямо у самолета. Валентина Александровну заняла Евгению разговором о том, как она решила разместиться в ее тесной квартире, о предстоящем ужине и время пролетело незаметно. И вот в толпе пассажиров она первая увидела своих родителей и бросилась в их горячие объятия. Сначала к маме, потом к папе, целуя любимые лица.

Валентина и Борис с улыбками на устах смотрели на бурную встречу.

Константин Васильевич с удовольствием пожал и поцеловал руку Валентины Александровны, обмениваясь при знакомстве обычным «очень приятно!».

Собранное застолье получилось обильным, веселым и откровенным, словно эти люди множество раз собирались вот так попировать, поговорить, помечтать. Константин и Борис пили водку, женщины — красное вино. Настороженный блеск в глазах у Константина Васильевича и, особенно у Наталии Михайловны, как заметил Борис во время приветствия в зале аэровокзала, исчез. После выпитых рюмок водки и вина гости полностью расслабились, у будущего свекра заиграл на лице румянец, придавая ему моложавость. Наталия Михайловна тоже преобразилась за столом, видя счастливых дочь и Бориса, которого она боготворила.

На вечер Валентина Александровна никого не пригласила, что подчеркивало сугубо семейную встречу. На ней решалась дальнейшая судьба каждого здесь сидящего, главным звеном, разумеется, являлись, молодые люди. Все понимали это обстоятельство, и разговор шел большей частью о них, о том, как обустроить их будущее.