Дорога на Тир Минеган

Да и сами северные города оказались богаче, красивее и чище, чем те южные, где она бывала, — Пенфор, Килбан, Тинвер, Динас Румнах, Карвилин, Тыдвил. И чем дальше на север, чем больше портилась погода, тем лучше были города, а люди в них становились зажиточнее и дружелюбнее. В Катерлахе также начал давать о себе знать и фактор ведьминского присутствия: благодаря принадлежности к Минеганской Пятерке, эта страна уже много столетий не знала ни войн с соседями, ни серьезных внутренних усобиц, и даже пертурбации, связанные со сменой верховной власти, затрагивали преимущественно высшие слои общества, а простой люд их почти не ощущал. Эйрин никак не могла понять, почему мастер Иган аб Кин всегда неодобрительно отзывался о вмешательстве ведьм в дела северных королевств. Она была убеждена: если это способствует миру и достатку, то обязательно нужно вмешиваться!

От Тырогенских ворот вела широкая мощеная улица, тянувшаяся до самого центра города. И хотя катерлахцы привыкли к ведьмам, в самом Тахрине их в настоящее время проживало шестеро, все же прибытие целого ведьминского отряда стало заметным событием. Вдоль всего пути, от окраины до центра, с обеих сторон улицы толпился народ. Люди с интересом разглядывали вновь прибывших и, по уже сложившейся традиции, показывали пальцами на Финнелу, которую искренне считали ведьмой-принцессой. Наверное, если бы кто-нибудь попытался объяснить им, что на самом деле это ее кузина, а сама королевна едет рядом, они бы лишь рассмеялись в ответ — ведь всем известно, как выглядят принцессы, и та рыженькая девушка в зеленой кофточке и серых брюках совершенно не похожа на принцессу, она просто ведьма.

А утонченная блондинка Финнела, одетая в роскошное платье для верховой езды, с величайшим наслаждением купалась в лучах чужой славы, изображая из себя ведьму-королевну. Правда, в Тахрине на нее приходилась только половина всеобщего внимания. Не меньше, если не больше, толпа интересовалась парнем-ведьмаком — и тут не возникало никакой путаницы, поскольку сходство Бренана с Шайной сразу бросалось в глаза. К тому же Лиам позаботился о том, что даже самый последний дурак не счел его ведьмаком: перед прибытием в Тахрин он одолжил у лейтенанта Дувана аб Тревора гвардейский камзол и теперь ехал рядом с сестрой и Бренаном под видом их личного охранника.

Гвен, достигнув взаимопонимания с Бренаном относительно планов на катерлахскую корону, отказалась от своих обычных нарядов и после отъезда из Кыл Морганаха носила лишь изысканные платья. А еще при помощи чар начала понемногу отращивать волосы, которые уже достигли середины спины. Также она взялась воспитывать из Бренана настоящего вельможу, что, по мнению Эйрин, было излишним. Бренан обладал врожденным чувством такта и стиля, почти мгновенно приспосабливался к любому окружению, с простыми людьми обходился с естественной простотой, а в знатном обществе держался с грубоватой вежливостью кадрового офицера, которая вызывала уважение у мужчин и очаровывала женщин. Единственное, чему ему действительно следовало научиться, — это подбирать одежду в соответствии с обстоятельствами. А пока за его внешним видом следили Шайна и Гвен; иногда они ссорились, потому что Шайна предлагала более роскошную одежду, а Гвен настаивала на скромной, но в конце концов приходили к компромиссному решению, и их совместный выбор всегда оказывался удачным. Вот и сегодня, одетый в черный костюм с серебряным позументом, Бренан производил на городских зевак огромное впечатление, а женщины — и молодые и старые — просто впивались в него глазами.

Слухи, что на юге Катерлаха появился ведьмак, распространились по Тахрину еще в конце лета, когда в королевской канцелярии были зарегистрированы акты о передаче двух усадеб из ведьминских земельных владений в собственность Бренана. Уже тогда среди дворянства стали поговаривать, что ведьмак недаром поселился именно в их стране, где верховная власть не передается по наследству, а каждого следующего короля выбирает Совет Лордов, на который ведьмы имеют большое влияние. После известия о помолвке Бренана и Гвен, ведьмака и ведьмачки, такие разговоры уже вышли за пределы узкого круга вельмож и начали гулять по всему городу.