Дорога на Тмутаракань

- Я не только по-касожски, и по-гречески разумею, пригожусь тебе, увидишь. Только пеше придется идти, на коне далеко не уедешь - касоги сразу увидят.

Так они и порешили. Позже, опять-таки по совету Златы, Богдан решил взять еще одного гридня - Чудина. Молчаливый и внешне медлительный, гридень был наделен медвежьей силой. Он вырос в лесных краях, ему и здешние чащи не преграда. Чудин охотно согласился сходить в тыл к касогам.

Далеко за полночь, в самую глухую пору, трое лазутчиков выбрались из лагеря русичей и, незаметно проскользнув между передовыми касожскими дозорами, выбрались на опушку темного молчаливого леса. Они были одеты легко, без кольчуг, и вооружены луками да короткими хазарскими кинжалами.

Лесной остров среди степи жил своей таинственной жизнью. Глухо вздыхала какая-то ночная птица, кто-то шумно прошел сквозь заросли наверно, вепрь. Богдан вспомнил встречу с турами и с барбом, невольно поежился. Но сейчас опаснее было бы напороться на касожский дозор.

Однако людей нигде не было видно.

- Касоги идут следом за нашими дружинами, - подсказал Чудин. - Их надо искать в той стороне, откуда мы пришли.

- И то правда, - согласился Богдан, - пойдем.

Густая редкая трава скрывала звуки шагов. Лазутчики, часто останавливаясь и прислушиваясь, осторожно вышли к Кубани и двинулись дальше вдоль берега против течения реки. Здесь они едва не напоролись на касожский дозор. Двое горцев, негромко переговариваясь, стояли под раскидистой дикой грушей. Русичам пришлось сделать порядочный крюк, чтобы проскользнуть мимо них незамеченными. Вскоре им встретился второй дозор, третий, но это уже не было неожиданностью.

Богдан, привыкший бродить по лесам, немало поохотившийся в родных краях, сейчас только диву давался, как ловко и бесшумно скользил в ночной темноте сквозь заросли, скрывавшие многочисленных врагов, неуклюжий и медлительный Чудин. Нет, не напрасно он взял его в напарники!

За Чудином легкой тенью скользила Злата. Богдан все больше проникался уважением к этой смелой и решительной девушке.

Русичи миновали неприятельские дозоры и очутились на лужайке, за которой начинался горный отрог. Перед ними открылись огни многих костров.

Стан касожского войска занимал просторную долину, огражденную отрогами невысоких гор, одетых густым лесом. Цепь сторожевых костров отделяла его от речной поймы.

Из кустарника, откуда вели наблюдение трое русичей, подобраться к касогам было очень трудно.

- Ночью ничего не найдем, - с досадой прошептал Богдан. - Придется затаиться до утра.

- Пойдем в обход, - предложила Злата. - А то будем сидеть, как медведи в берлоге, да еще под самым носом у ловца! Увидят касоги пропадем без толку. Надо подниматься на гору. А там видно будет...

Богдан поморщился, вспомнив недавнее путешествие в горах.

- Злат дело говорит, сотник, - поддержал рассудительного гридня Чудин. - С горы всегда виднее. Сейчас, пока не рассвело, заберемся повыше, а утром все разглядим. Все равно в эту ночь мы уже не управимся.

- Ладно, - вздохнул Богдан. - Быть по сему, лезем на гору, други.

Несмотря на то, что ночь была безлунная, Злата, взявшая на себя обязанности проводника, уверенно вела своих спутников. Они углубились в лес. Девушка отыскала в темноте гребень горного отрога.

- Тут не собьемся, на самый верх выберемся, - пояснила она. - Меня учили: если попал в горы, держись вершины, а забьешься в лощину, в балку ничего не увидишь и заплутаешь.

На земле, покрытой плотным слоем прошлогодней листвы, тускло мерцали гнилушки. Там, где их не было, за темными пятнами угадывались толстые стволы старых буков.

Злата отыскала какую-то тропку. Идти стало легче. Ночь перевалила далеко за середину, когда лазутчики вышли на поляну.

- Тут до утра подождем, - объявила Злата. - Место подходящее. Думаю, когда рассветет, отсюда далеко видно будет.

- Молодец! - похвалил ее Богдан и, забыв, что перед ним девушка, дружески положил руку на ее плечо. - Добрый из тебя провожатый.

Злата вздрогнула, но не отстранилась.

Чудин сгребал в кучу сухие листья, мостил себе гнездо между корнями могучего дерева. Злата и Богдан последовали его примеру. Устроились поудобнее и стали ждать рассвета.

Лес ожил неожиданно. Застрекотала сойка, ей откликнулась другая. Над неопавшей еще листвой буков начало светлеть небо, на вспыхнуло розовое облачко. Еще немного - и солнце заиграло на вершинах деревьев.

Богдан поднялся на ноги.

- Вон на то дерево надо залезть, - будто угадав его мысли, Чудин кивнул в сторону могучего лесного великана, поднимавшегося неподалеку. - С него далеко видно будет. Может, я полезу?

- Нет, я сам.

Злата молча наблюдала, как Богдан, с помощью Чудина дотянувшись до первого сука, подтянулся на руках и ловко, словно белка, полез вверх. Скоро он исчез в густой листве, чуть тронутый позолотой.

Перед молодым сотником открылась вся долина, занятая касожским лагерем. Костры весело дымили - видно, в них только что подкинули увлажненные росой сучья. Касоги собирались варить в казанах похлебку. Группа воинов повела коней к Кубани на водопой.