Дорога на Торхольм

Офицеры штаба одобрительно загудели. Без собственного стяга их войско — не войско. Андрил с Мадериком понимающе переглянулись и затем уставились на Ингвара. Они оба подумали об одном и том же — что начальнику охраны пора доставать из его тубуса знаменитое знамя клана Зеленого Листа, изображающее три зеленых листа на белом фоне. Влад в этот момент тоже посмотрел на своего верного соратника, и так как он сам заворачивал копье Гугнир в отрез черной ткани, ничего кроме пиратского флага с косточками в голову не лезло. Но, по здравому размышлению, делать своим стягом цвет "смерти" даже для лесных головорезов было чересчур. В местной геральдике, право на белый фон знамени имели только семь главных кланов светлых эльфов: Зеленого Листа, Синего Стебля, Красного Цветка, Оранжевого Корня, Желтого Бутона, Голубого Лепестка и Фиолетовой Ветви. Соответственно на белом фоне они изображали свои символы, которыми и обозначались в самоназвании. У темных эльфов королевским цветом считался лазоревый. Красный цвет негласно считался цветом людей. Зеленый, как ни странно — орков. Геральдика допускала линии и сочетания цветов, а также изображения флоры. Влад все это слышал краем уха, но, тем не менее, информацию усвоил. В этот момент его осенило. Он быстро достал из своего планшета изрядно похудевший блокнот и перевязанную связку детских цветных карандашей, найденных в коробке с детскими игрушками еще в подвале, пролистал блокнот до чистого листа и гордо, знакомым и уверенным с детства жестом, в одно касание, не отрывая руки, нарисовал на белом листе красную пятиконечную звезду. Затем он накопил вдохновение, закрашивая красным лучи, оставив белой середину. Когда вдохновение набрало критическую массу, Влад уже черным грифелем, схематически накидал наброском профиль птицы с расправленными крыльями. В лапах птичка держала томагавк. Народ ошеломленно затих, разглядывая небывалый флаг. Черт с ним, с красным пятиугольником, там была изображена птица! Это вообще уже выходило за рамки местной геральдики. Фауну никто не рисовал. Максимум, что в мире Ванахейм однажды решились сделать, это нарисовать росянку, хищное растение, да и то это сделал клан подземных дроу. Второй факт — это было изображение оружия. Причем того самого, которым срубают так любимые эльфами деревья — топора.

Влад, ведомый наитием, сделал пояснения к изображению.

— Пять зубцов звезды — это пять вигвамов, священных домов Маниту, в которых живет его всемогущество, всеведенье, вездесущность, вечность и единство. Птица — это ворон — символ разума и памяти. Знамя с вороном реяло над кораблями древних викингов, отправившихся "на дело". Томагавк в его лапах — это символ победы. Но также — и символ мира, так как томагавк здесь полый. Его обух, это еще и "трубка мира". Мир друзьям и смерть врагам.

Конунг угадал во всем. Даже Мудрый Скарви не нашел что возразить. Число пять для древних скандинавов было священно, даже в неделе у них было пять дней, а все юридические сроки были кратны пяти. Против ворона тоже никто возразить не мог. Самого Одина всегда сопровождали вороны Хугин и Мунин. Про томагавк уже тоже были наслышаны все. Он входил в стандартную экипировку воина из отряда конунга и был в фокусе интереса и любопытства новых соратников за счет необычности и массовости применения. Самой важной его особенностью было то, что он был практически не отбиваем для эльфа в метательном варианте, не говоря уже про людей. Эльф еще мог попытаться перехватить топорик за древко свободной рукой, но таких эльфов, со свободной третьей рукой без меча, местные эльфийские боги-селекционеры пока еще не вывели. За счет массы и крутящего момента топорик легко проламывал стандартную артефактную защиту, настроенную против стрел.

То что ритуальный томагавк еще при необходимости превращается в "трубку мира", для многих было неожиданным, но приятным откровением.

Влад умело воспользовался тем, что вера в человеческих богов последнее время в Ванахейме несколько приугасла, в связи с полной неактивностью последних. Что не помешало ему взять на вооружение все значимые символы для более лучшей восприимчивости целевой аудитории. Ведь неспроста же церковь не только языческие праздники интегрировала в свои календари, а даже, согласно историческим байкам, форму храмов заимствовала у бога плодородия. Зачем отвергать проверенные тысячелетием поверия и приметы, знаки и символы, когда их можно сделать частью себя, поставить себе на службу, и тогда паства сама придет.