Дорога на Торхольм

Влад долго рассматривал труп застреленного из арбалета шпиона. Внимательно осмотрел одежду и особое внимание обратил на обувь. Затем запросил вещи, которые были у лазутчика, и начал копаться уже в них. Снова вернулся к трупу и стал пальцами ощупывать одежду. Наткнувшись на подозрительно хрустящую фактуру в подкладке, конунг ловко вспорол ткань и достал три чистых листа плотной бумаги. Хмыкнув, подошел к стене, запалил огнивом один из факелов, заготовленных для ночного освещения, и осторожно поводил взятую наобум бумажку над языками пламени. На желтоватой поверхности медленно проявились разводы, которые затем превратились в четкие строчки рун, переведя безобидный листочек в разряд особо важных документов. Пока Влад проводил все эти манипуляции, потихоньку подтянулись основные участники "штаба".

— Письмо к графу Ригачу, владетелю земель к востоку от Колючего Леса, с просьбой о помощи. Нижайше просит прислать войско для снятия блокады и для последующей славной лесной охоты за подлыми бандитами. Остальные два письма с похожим содержанием адресованы Дирну и Кирну, — пересказал с саркастическим оттенком содержание листочков Влад.

— Но ведь граф Ригач погиб при обороне замка Дирн. Бароны Дирн с Кирном тоже… — озвучил генерал Вит и так всем известную недавнюю историю, обросшую по-настоящему за последнюю неделю уже невообразимым количеством легенд и мифов. Особый смак в этих легендах был в том, что распространители слухов, которые не участвовали ни в партизанской операции Влада, ни в спешном рывке на выручку тому к замку Кирн, сейчас, пересказывая навранное и приукрашенное, откровенно путали конкретных людей и наименования замков, чему способствовало их практически одинаковые названия, различающиеся только на первую букву.

— Да, я даже сообщил о смерти братьев-баронов Ногту при попытке переговоров. Но он не поверил. Но все равно, какой хитрец — письма-то три. Про Ригача он, получается, вообще не в курсе, — "подбил бабки" конунг по экспертному анализу информационной начинки ноши лазутчика. — И это не шпион, это гонец, причем из замка. — И это не шпион, это гонец, причем из замка. Кроме писем, которые выдали его с головой, посмотрите на его обувь — типичная пыль, характерная для плотной каменной застройки. Одежда чистая — будто не по лесу человек скрытно перемещался, а жил в мебелированых комнатах. Руки снова не как прошедшего через лес, расцарапанные и с грязью под ногтями, а чисто вымытые, чуть ли не с маникюром. В общем, генерал Вит, ваша задача — привлечь самых опытных следопытов и пройти по следу от места его убийства до тайного подземного хода.

— Но, может, нет никакого хода?! Его могли на веревке спустить со стены, а он потом сам преодолел наш двойной частокол, — сделал важное замечание Вит.

— Мог, — согласился конунг. — Одиночка вполне мог как-то поднырнуть под наши патрули, на секунду потерявшие бдительность, но вот его одежда говорит о другом.

— Во-первых — она совершенно целая. Не мог человек, который подставился под арбалетный выстрел патруля, преодолеть наш заградительный вал без единой царапины и дырки в одежде. Там же специально вбиты и шипы, и зацепы, и кустарник колючий навязан. А во-вторых, — и тут Влад достал пальцами, сложенными в щепоть, из декоративного разреза на рукаве гонца желтоватую суспензию. — Вот это. Валунный суглинок, если я не ошибаюсь. Еще чуть сыроватый — а это значит — человек где-то шел и в рукава ему постоянно сыпалась эта порода. Видит Маниту, там точно есть подземный ход, генерал.

Замаскированный под валун вход в подземелье нашли к вечеру. Влад отправил по ходу троих самых ловких и опытных воров, которые нашлись в его войске. Ловушек в ходе не обнаружили, а сам ход был выкопан почти прямым, как стрела. Тройка разведчиков дошла до самого конца подземной галереи, закончившейся перекрывающей её огромной гранитной плитой. Выяснить, где ход в замке выходил наружу, обычными способами не получилось. Пришлось искать длинную бечеву и замерять напрямую, а заодно и примерно определить направление. Галерея своим черным зевом четко смотрела на донжон замка, а длина использованной веревки косвенно подтверждала кандидатуру самой мощной башни в крепости как точку входа в подземелье. Конунг понял, что судьба послала ему подарок, именно в тот момент, когда его план потерпел крах. Судьба играет человеком, это отмечал еще и, например, сам Бонапарт, который несколько раз за свою карьеру ухитрился утром проиграть сражение, а вечером того же дня — выиграть, как это случилось при Маренго. И наоборот, чему как пример послужило Ватерлоо.

Влад не стал затягивать дело, и в эту же ночь в здании штаба прошло ключевое заседание.

Конунг хотел провести точечную операцию, применив спецназ, который обезглавит защитников и, захватив донжон, окончит эту войну. Но ближний круг, входящий в штаб, категорично отверг этот план.