Дорога на Восток 1 (СИ)

Девушка остановилась и прижала руки к груди. Собаки окружили ее кольцом, заливисто лая. Нельзя, чтобы они попортили такой ценный товар!

— Омэ! Омэ! — завопил охотник и соскочил с седла. — Ать! Ать! — Гарбон замахнулся на припавшего к земле рычащего кобеля. — Омэ! — пнул ногой скалящуюся суку.

Взгляд охотника скользнул по побелевшему от страха лицу юной пленницы. Хороша… Жаль, что запрещено ее трогать.

Подъехавшие следом солдаты спешились и окружили беглянку.

Девушка растерянно моргнула и потянулась к висящему на поясе кинжалу.

— Не будь дурой! — оскалился Гарбон.

Девушка затравленно огляделась.

— Будешь царапаться — я тебя ударю! — громко сказал Гарбон, пытаясь перекричать заходящихся оглушительным лаем собак.

Девушка сделала шаг назад.

— Алалле! — темный вихрь вылетел откуда то сбоку.

Стоящий рядом с Гарбоном воин захрипел и рухнул на колени. Ощерившаяся сука взвизгнула, когда лошадиное копыто ударило ее в бок. Перекувырнувшись через голову, собака растянулась на земле и заскулила. Это было последнее, что успел заметить Гарбон. В следующий миг его тело содрогнулось от пронзительной боли и глаза затянуло кровавой пеленой.

…

— Живо! Прыгай в седло!

Артемисия растерянно замерла, пытаясь понять, что происходит. В следующий миг кровь из распоротой артерии перса окатила ее лицо. Девушка зажмурилась и отшатнулась.

— Быстрее! — вопил Телемах, с трудом удерживая испуганного коня.

Свесившись с жеребца, он рубил воздух, пытаясь достать стальным острием до бешено лающих собак.

Отерев глаза, девушка уцепилась за повод и сунула ногу в болтающееся стремя.

Два оставшихся в живых воина лихорадочно дергали свои кривые кописы, одновременно пытаясь поймать разбежавшихся в испуге лошадей.

Наконец Артемисия оказалась в седле.

— Хо! Хо! — спартанец ударил пятками вороного коня. Тот сорвался в галоп. Кобыла Артемисии устремилась следом.

Они мчались мимо высоких стройных сосен. За спиной спартанца висел круглый, обитый медью щит. Стоящее в зените солнце играло в его блестящих обводах, заставляя девушку жмуриться и отводить взгляд. Усыпанная прошлогодними иголками земля мягко пружинила, заглушая тяжелый топот копыт.

Артемисия оглянулась. Погони не было.

Мчащийся впереди Телемах сбавил темп и перешел на рысь. Кобыла Артемисии резко замедлилась, так что девушка едва не вылетела из седла. Она неуклюже задергалась, пытаясь попасть в такт семенящему аллюру персидской лошади, и вцепилась в длинную гриву. Когда-то ее учила ездить верхом сама госпожа Пандора! Но Артемисия так давно не сидела в седле… Кто бы мог подумать, что ей это когда-нибудь пригодится?

Телемах свернул вправо и снова перешел на галоп. Так они и ехали, постепенно углубляясь в чащу соснового леса, которым поросли высокие холмы, преграждающие путь к далекому морю.

…

Через пару часов Артемисия уже не чувствовала ног. Кони все чаще спотыкались, петляя по узкой, усыпанной камнями тропе, которая все круче и круче забирала наверх. Наконец ехать верхом стало невозможно. Телемах остановился. Настороженно огляделся, успокаивающе похлопал по шее уставшего коня и спрыгнул на землю.

Артемисия со стоном сползла со своей кобылы, сделала шаг и тут же поскользнулась на крутом склоне. Из под ее сандалии выскользнул камень и покатился вниз. Она невольно вскрикнула. Телемах хмуро покосился на нее и начал расстегивать подпругу своего коня. Артемисия последовала его примеру.

Ослабив подпругу, Телемах взял коней под уздцы и, осторожно ступая, спустился вниз, на небольшую поляну. Девушка спустилась за ним. Она сняла со спины ненавистный мешок, болезненно поморщилась, коснувшись натертого до крови плеча, и села на землю.

— Будешь? — спросила она, протягивая Телемаху почти опустевший бурдюк.

Тот молча взял воду и, запрокинув голову, сделал несколько больших глотков, потом так же, не говоря ни слова, вернул Артемисии бурдюк.

Девушка полезла в мешок и вытащила лепешки и остатки сыра. Спартанец взял протянутую еду и не глядя принялся жевать.

— Спасибо, что спас меня.

Опять тишина. Но Артемисия не могла удержаться от расспросов.

— Почему ты вернулся?

— Это мой долг.

Девушка вспыхнула:

— Долг? О чем ты говоришь? Утром ты меня бросил!

Телемах ничего не ответил. Он вытащил меч и принялся оттирать его от засохшей крови. Артемисия ощутила какое-то странное чувство. Кажется, на запретном языке было подходящее слово для этого… Как же там? Ах да! Дежа вю! Словно всё это уже было с ней…

Она с вызовом посмотрела на полирующего лезвие спартанца. Но тот даже не повел бровью.

— Так почему ты бросил меня тогда?! — повторила она.

— Нам нужны были свежие лошади… — нехотя объяснил Телемах.

— И что? — возмутилась она. — Как это связано?

Наконец спартанец к ней повернулся. Артемисия вздрогнула, когда заглянула в холодные равнодушные глаза. На его лицо падала тень высокой сосны, и его голубые глаза казались почти серыми. Телемах молчал.

Девушка напряженно ждала ответа, но тут ее посетила догадка:

— Ты прогнал меня, чтобы я не мешала?

Отвернувшись, Телемах достал точило. Раздался металлический скрип.

— Ответь мне! — потребовала девушка.