Дорога праха

– Ага, четверых князей пережил, сукин сын. Охрану выставил вокруг дома. У вас, в Гур, нанимал. Мы всё ждали, когда ты вернёшься, контракт хотели на ублюдка дать. – Доган сипло посмеялся, а Каз слушала вполуха. Рассматривала, как он поседел, как поредели борода и волосы, как руки в обскурных пятнах дрожали сильнее прежнего. Синяя клякса, что тянулась через всю левую часть лица Догана, чуть стягивала кожу, и уголок губ замирал, будто в улыбке. – А док теперь где-то в Идене принимает. Давно копил, помоги ему Алга, хоть он и не верующий. Ащ, Алга, ащ.

– Понятно. А посоветовать врача хорошего и аптеку можешь?

– Всё по делам, да по делам. – Доган хлопнул себя по бедру. Каз поморщилась от его повышенного тона, отвыкла. – Девочка, я тебя не видел лет шесть, посиди со мной, поешь, выпей, потом обсудим, ну!

– Я зайду к тебе вечером, – пообещала Каз и сама себе не поверила. Вряд ли поверил и Доган. – Но сейчас нас ждёт заказчик. Нужно срочно уладить одно дело, у нас там раненые, и…

– Ты ранена? Что болит? Кто тебя? Самина-а!

– Да сядь ты, ащ, Алаян! Доган!

Казимира не увидела, но услышала сдавленный смешок Дакина. Ага, значит, ты всё-таки знаешь, как это делается.

Они вышли из «Хмельного кабанчика» только минут пятнадцать спустя, но раздобыли адрес проверенного лекаря. Чувствовала себя Каз отвратительно, будто снова предавала Киор-бэя. Прощание Догана прозвучало так, что Казимира не сомневалась – он уже не надеется встретить её снова. Одна радость, хоть повидались ещё перед смертью.

Шагая дальше по мостовой, Казимира замечала, как время от времени Дакин поворачивался к ней и уже раскрывал рот, но осекался. Правильно, помалкивай, всё равно не отвечу, почему шесть лет здесь не появлялась.

Взгляд Каз остановился на указателе в виде вешалки, обвитой сиренью.

– Подожди тут, мне надо заглянуть, – сказала Казимира.

Дакин замер, глянув на витрину с сиреневым и розовым атласом, лентами, вазами с сиренью.

– Я не собираюсь всё золото за шелка отдавать, не косись так, – ответила Каз на незаданный вопрос.

В Белом Храме ей, может, и выдали свежую одежду с чужого плеча, но проблемы белья это не решило. На пару монет Ариан не обеднеет.

* * *

По мнению Вегарда, местный Белый Храм выглядел не лучше, чем тот, в котором они ночевали пару дней назад. На внешнем фасаде остались следы ударов камнями, подтёки синей краски, где-то осыпалась штукатурка, в паре окон выбили стёкла. Оступившись от шока, Клаудия удержалась за подставленную руку Вега и вошла. Ариан и Вегард, без права выбора, – за ней.

Полчаса спустя, когда они выходили из молебной, послушник, что мёл пол в коридоре, поклонился и спросил:

– Ваша светлость, вы слышали, что случилось с южным храмом?

У Вегарда затекло всё тело – сначала в дороге, теперь тут на жёстких скамьях сидеть. Клаудия отмахнулась:

– Его светлости ни к чему слушать сплетни.

– Рассказывай. – Ариан кивнул и закурил.

Вег заметил, как послушник боролся с собой – в храме курить нельзя, но князю ведь не возразишь. Поэтому зажжённую сигарету забрал Вегард и потушил её о подоконник. Ариан уставился на него – и какого зафери? Вег указал на послушника – тебе рассказывают, слушай.

– В Гастине осталось всего два оплота нашей веры. Местные нас не только не жалуют, но и пытаются выжить отсюда. – Послушник показал посиневшие пальцы – не обскурия, это краска, которую он смывал со стен, въелась в кожу. – А на днях вот напали на южный храм, сожгли. Только несколько служанок спаслись, еле до нас добрались.

– Дикари, – бросила Клаудия. Она так и стояла на пороге, спиной к ним. – В Идене я переговорю с викариусом об усилении Длани на юге.

Вег поморщился, когда проходил мимо послушника. Тот всё кланялся, благодарил, чуть ли не хватал Ана за подол камзола. У машины Ариан снова закурил и показал сигарету Вегарду – опять отберёшь?

– Бросал бы ты, пока не загнулся от них, – буркнул Вегард и вернулся к прежнему предмету разговора: – Поджог. – Он положил локти на крышу автомобиля и упёрся подбородком в оттопыренные большие пальцы. – Не из-за той таверны?

Клаудия собиралась сесть в салон, но задержалась и глянула на Вега поверх машины. Лицо спокойное. Слишком спокойное. Глаза полуприкрыты, губы плотно сомкнуты. Отчитывать собралась.

– Нет. – Она дёрнула дверцу на себя.

Вег нахмурился и склонил голову.

– Как связаны, – нараспев сказала Клаудия, садясь, и медленно прикрыла дверцу, чтобы скрип почти заглушил слова, – та таверна и ненависть этих дикарей к нашей светлой вере?

– Связаны так, – в тон ей ответил Вег, – что люди из храма подожгли таверну. Очевидных параллелей не находишь?

– Нет. Садись за руль.

Вегард повернулся к Ану, стоявшему у капота и пинавшему переднее колесо. Только не говори, что опять спустило, эта заферова колымага…