Дорога Рока

Снова замедление. Рома отошел от края сцены, позволяя трем гитаристам выйти вперед. Короткое соло Мастера началось медленно, почти повторяя основную мелодию, после чего сорвалось, волной взлетая и обрушиваясь дождем железных стрел. Эта партия продолжалась недолго, потому, что следом запиливать начал Слава с более простой, но динамичной мелодией. Мастер сделал шаг в сторону, где лежал пульт, чтобы носком ботинка усилить громкость бас-гитары. Несколько человек действительно испугались, почувствовав, как басовое соло Вуди заставило их внутренние органы дребезжать, но гармоничные низкочастотные переливы быстро зачаровали публику.

Сегмент с позерством струнных закончился, парни разбрелись по сцене, а Перо снова вышел вперед, для последнего припева:

За границею Черных Вод
Только слава и песня ждет!
Но песня витязя не вернет,
Пускай же сталь звенит!
И ярость не забыть!
Из Вод ты поднимись!

Взрывной финал “Черных Вод” вызвал не менее взрывные овации со всей площади. Перо сиял в лучах обрушившейся любви жителей Чернигова. Он обернулся к друзьям, встретив такие же широкие улыбки. Группа Перкунас сгрудилась у барабанов, обнявшись за плечи.

– Ух, как я по этому скучал! – Вуди совершал мелкие прыжки на месте, заставляя дреды колыхаться как вязанки сосисок на ветру.

– Мы только начали! – Мастер хлопнул его по груди – Так и быть, играем полные версии. Но как договаривались, дальше “Сердце Горы”. В конце предлагаю нормальную версию “Предтечи” и завершить опять “Водами” на бис.

– Может, с первого альбома что-нибудь сыграем? – осторожно предложил Пуля.

– Чувак, эти люди только что вернулись с войны, им этот ужас, типа, не нужен больше… – поежился Вуди.

– Ладно, Ромах, скажи что-нибудь, и продолжим, – кивнул мастер, и музыканты разошлись по местам.

Перо окинул взглядом довольную толпу, скандирующую “Еще! Еще!” и ухмыльнулся.

– Спасибо, люд черниговский! Ну ладно, продолжим. Но прежде, чем начнется следующая песня, давайте я научу вас такой забаве, как серкл-пит! Это как хоровод, только за руки лучше не держаться, если не хотите свернуть шею…

* * *

Человек черный, как тень дубовая, стоял на краю головной площади Чернигова-града, да на углу дома ветхого. Стоял, да на действо творящееся поглядывал с ядом в глазах, да думами черными. Видел он, что есть сила Перунова с мерзкими чужемирянами, да немалая. Сила, что его должна быть!

И хоть горько ему было, да ясно, что один он их не сдюжит. Ведь не только силы из Прави черпаемые покидали его, но и мирские силы его были уже не те…

– Да чего ж я! – топнул он ногою костлявой – Нет для меня надежды никакой, чтоль?! Никак мне одному не согнуть, да не завладеть супостатами…

И как только сказал, так и осенило его! Незачем Кривде самому все делать! Ведь не он один на Певчий Слет стремится. А после Чернигова дорожки виться начинают, да сходиться…

Глянул он снова на врагов своих, да на этот раз с улыбкой недоброю.

– Не одного меня вам страшиться надобно! Скоро, скоро вам и другие подвернутся! А как подвернутся, то по добру не отпустят!

И стоял человек черный на углу дома ветхого, хохоча аки старый ворон.

Глава 12. Вчерашний вечер

Пуля куда-то опаздывал. Он бежал со всех ног, но тело его не слушалось, и он все время заваливался набок. Казалось, будто сам мир вокруг вращался с бешеной скоростью. Они искал выключатель, ведь свет бил в глаза, и Саня не мог отвернуться. Свет обжигал лицо, и даже как будто прилипал к коже! Титаническое усилие понадобилось, чтобы поднять правую руку, чтобы стряхнуть жгучий свет…

Ладонь с размаху шлепнула барабанщика по носу, и он проснулся, вздрогнув. Это, в свою очередь, спровоцировало спазм, что прошил Пулю насквозь от макушки до пят, как метко брошенное копье. Слабый стон умирающего птеродактиля покинул легкие.

Саня понял, что это будет один из таких дней.