Дорога шамана

Он ободряюще похлопал меня по плечу, повернулся и, осторожно ступая по обледеневшей дорожке, направился к карете. Тут только я почувствовал, что продрог насквозь. Я чуть ли не бегом влетел в двери Карнестон-Хауса и доложил о своем возвращении сержанту Рафету, поскольку я все-таки опоздал к отбою. Он нахмурился, но, когда узнал, что меня приезжал навестить родственник, молча махнул рукой, разрешая подняться в спальню. На лестничной площадке нашего этажа я обнаружил стоящего на стуле Спинка с неизменным учебником математики в руках. Я до сих пор не мог понять, что он там видит в таком тусклом свете. Он выглядел лет на десять старше, чем в начале года.

— Меня вызвал дядя, — без всяких предисловий сообщил я. — Он приехал в Академию из-за того, что перестал получать мои письма.

— Он меня презирает? — тут же спросил Спинк.

И я подробно рассказал другу о нашем разговоре. Я постарался ничего не упустить, понимая, что он должен знать, как мало у него шансов стать супругом Эпини. Спинк молча кивнул, но, когда я сказал, что дядя при определенных условиях потребует у полковника Стита снять с него все обвинения, в его глазах мелькнула тень надежды. И тут же он помрачнел еще больше.

— Ее письма ко мне полны страсти. Сомневаюсь, что твой дядя, ознакомившись с ними, сочтет, что я вел себя достойно. Но я клянусь тебе, так и было, Невар.

— Я тебе верю, — ответил я. — Но боюсь, дядя подумает, будто ты поощрял Эпини.

— Что ж, тут я ничего не могу поделать. — И хотя его слова звучали разумно, в голосе слышалось отчаяние.

— Иди спать, Спинк. Тебе необходимо отдохнуть. Если ты будешь столько заниматься, к концу недели ты просто перестанешь соображать.

— Мне нужно еще поучить. Я должен запомнить некоторые уравнения. Если я не в силах их понять, придется вызубрить.

Я немного постоял рядом с ним.

— Ладно, я иду спать.

— Спокойной ночи, — пробормотал Спинк, явно собиравшийся продолжить свои ночные бдения.

В темной комнате для занятий я собрал свои учебники и отнес в спальню.

Мне пришлось расставлять их на ощупь, а одежду я просто бросил на пол. На меня вдруг навалилась неодолимая усталость. Несколько мгновений я еще слышал мерное дыхание своих товарищей, а потом погрузился в сон.

Оставшиеся дни до экзаменов пролетели быстро. Меня возмущало, что капитан Инфал не повторял с нами пройденное, а продолжал давать новый материал до самого последнего дня. В голове у меня образовалась полнейшая каша из огромного количества фактов, дат и имен, но я так и не смог разобраться, как протекали сражения и какой стратегии придерживались воюющие стороны.

Наконец пришло письмо от Карсины, вложенное в послание моей сестры. Я сразу же его вскрыл, и первые две страницы, исписанные изящным почерком, меня подбодрили. Но к третьей очарование ее невинной привязанности и детские фантазии о нашей будущей чудесной жизни показались какими-то пресными. А что она вообще обо мне знает? Что подумает Карсина, если я провалю экзамен по военной истории и весь наш дозор отчислят из Академии? Будет ли она по-прежнему находить меня привлекательным, если мне придется начать службу простым солдатом? И что скажет ее отец? Или ее родители, как моя тетя, имеют собственные амбиции и планы и дочь для них лишь средство для создания новых альянсов?

Я попытался избавиться от мрачных мыслей и дочитал письмо до конца. Мне не удалось найти в нем ничего нового. Она закончила вышивку, испекла две буханки тыквенного хлеба по новому рецепту. Нравится ли мне тыквенный хлеб? Она мечтает о том, как будет готовить для меня и наших милых детей, когда они появятся на свет. Карсина уже начала заполнять свою шкатулку заветных чаяний. Теперь там есть рисунок наших переплетенных инициалов. Именно такую вышивку она сделает на чудесных льняных наволочках, которые ей подарила бабушка для нашего будущего дома. Она так мечтает о том, чтобы они мне понравились. В конце Карсина выражала надежду, что я буду почаще вспоминать о ней и, если смогу, пришлю немного голубых кружев вроде тех, что отправил сестре.

И тут меня кольнула мысль: а ведь я сам почти ничего не знаю о Карсине. Да, она хорошенькая девушка с приятными манерами, любит посмеяться, хорошо танцует и дружит с моей сестрой. За то короткое время, что провел с кузиной, я узнал ее гораздо лучше, чем будущую невесту. А вдруг Карсина такая же эксцентричная и волевая девушка, как Эпини, только научилась это хорошо скрывать? Интересно, захочет ли она устроить спиритический сеанс или станет расхаживать целое утро в ночной рубашке? Охваченный сомнениями, я сложил письмо и спрятал в конверт. Во всем виновата Эпини. До встречи с ней я считал, что все женщины похожи на собак и лошадей.