Дорога шамана

По-моему, он бесконечно долго распространялся про традиции Карнестон-Хауса и его гордую историю. Мне едва удалось сдержаться и не закатить глаза. Моя личная история была значительно длиннее, чем история Академии, ведь ее открыли меньше десяти лет назад! Но, судя по всему, похожую лекцию читал своим подопечным каждый кадет-капитан. Даже у полковника Стита сделался скучающий вид, и ему явно не терпелось отправиться восвояси. Когда с речами было наконец покончено, нам еще, по-прежнему оставаясь в строю, пришлось дожидаться, пока уйдут Стит и старшие офицеры. Но вот раздался долгожданный приказ, и мы отправились на завтрак. К этому времени я уже умирал от голода, а все тело болело от долгого стояния по стойке «смирно».

Следует отметить, что кормили нас хорошо. Сегодня, в первый день официальных занятий, в столовой оказалось намного больше народа. Все происходило точно так же, как вчера. Дент снова напомнил нам, как мы должны вести себя за столом, и только после этого позволил отдать должное каше, бекону, вареным бобам, жареному хлебу и кофе. Когда мы закончили есть и поблагодарили за завтрак, он рассказал нам, что нас ждет в этот день. Все дозоры первого года учатся по одинаковому расписанию. Он предупредил нас, что сыновьям новых аристократов не стоит ждать поблажек и мы должны следовать благородному примеру тех, кто является отпрыском старых семей, и что легче всего это сделать, во всем подражая им.

Думаю, мы бы принялись обмениваться мнениями по поводу услышанного, если бы за столом разрешалось разговаривать. Капрал Дент быстро отвел нас в Карнестон-Хаус за учебниками и всем необходимым для занятий, доставил нас на первый урок и лишь затем поспешил на свой собственный. Военную историю преподавали в длинном низком кирпичном здании, здесь же проходили уроки иностранных языков. Мы вошли в классную комнату и расселись за большими столами на неудобных стульях с высокими прямыми спинками. Я оказался между Рори и Спинком. Горд медленно прошел мимо нас с таким видом, будто хотел сесть рядом, но свободных мест не нашлось, и он отправился во второй ряд к Нейтреду и Тристу.

— Денту, наверное, нелегко приходится, — прошептал Спинк. — Сначала нужно отвести нас, а потом не опоздать на свои занятия. — Не надейся, что я буду сочувствовать этому задаваке, — сердито заявил Рори.

В следующее мгновение мы все дружно вскочили, потому что появился наш преподаватель и прорычал:

— Встать! Разве вы не знаете, что должны стоять, когда в класс входит преподаватель или любой другой офицер? А ну, немедленно встать!

Военную историю нам преподавал капитан Инфал, для начала заставивший нас стоя выслушать, как будут проходить занятия. Его голос звучал громко и четко, словно он привык отдавать приказы на открытом воздухе, а не читать лекции в классе. Мы должны молчать, сидеть прямо, конспектировать за ним каждое слово и ежедневно прочитывать двадцать пять страниц из учебника. На каждом занятии будут проводиться опросы и раз в неделю — контрольная работа. Результат менее семидесяти пяти процентов наказывается дополнительными занятиями. Если такая оценка выставляется пять раз подряд, это служит основанием для перевода кадета на испытательный срок. Дозор, в состав которого входит отстающий кадет, должен любыми средствами позаботиться о том, чтобы его оценки повысились.

Отсутствие на занятиях может быть оправдано только запиской из лазарета Академии. Солдат может быть полезен своей стране лишь в том случае, если у него безупречное здоровье. Он наградил сердитым взглядом Горда, а затем посмотрел на сидевшего во втором ряду молодого человека, который слегка подкашливал. Три пропуска по состоянию здоровья служат основанием для перевода кадета на испытательный срок. Никаких разговоров на уроке. Кадетам запрещено просить или передавать учебные принадлежности на занятиях, вопросы не приветствуются.

— А теперь садитесь. Тихо, стульями не стучать. Слушайте внимательно.

И он приступил к первой лекции. Я едва успел достать карандаш и бумагу. Занятие продолжалось полтора часа, время от времени капитан Инфал брал в руки мел и размашистым почерком выводил на доске даты и правильное написание имен и географических названий. Я изо всех сил старался за ним поспеть и не слишком отвлекаться на Рори, забывшего карандаш и теперь сидевшего перед пустым листом бумаги. Рядом со мной, не поднимая головы, трудился Спинк. В конце занятия капитан приказал нам встать и, не оборачиваясь, вышел.

— Можно мне?.. — с отчаянием в голосе начал Рори, но не успел он договорить, как Спинк ответил:

— Можешь вечером списать у меня. Тебе нужен карандаш на следующее занятие?

На меня произвело впечатление, когда самый бедный из нас с готовностью предложил поделиться тем, что у него было, с другим.