Дорога шамана

И ко мне вернулись воспоминания. Я стоял с Девара у края пропасти. На чем держались хрупкие магические мосты? Только перья, вонзенные в песок, или камень и переплетение паутины. У меня были колья, киянка, чтобы забить их в землю, и прочная веревка. Я мог закрепить мост на земле. Возможно, так нам хватит веревки. Быстро перебравшись к своим товарищам, я шепотом рассказал им о своем плане. Если уж кому-то и суждено добиться успеха, я хотел, чтобы победа досталась нашему дозору.

Мы лихорадочно принялись за работу, заостряли колья и забивали их в землю. Ограниченные запасы инструментов вынуждали меня постоянно переходить с одного берега на другой. В результате мы сумели закрепить над ручьем две параллельные веревки. Затем мы распустили оставшийся короткий кусок веревки на тонкую бечевку и использовали ее для закрепления оставшихся деревянных реек. Длинную доску мы оставили в качестве балансира. Я отошел немного в сторону и посмотрел на наш «мост» — интересно, сумел бы кролик перебраться по нему на другой берег? Как только мы закончили, капитан Моу встал, вытащил из кармана часы и покачал головой.

— Пять минут, джентльмены! — объявил он.

Со всех сторон послышались крики отчаяния.

— Давай, Невар, рискни, — прошептал мне Трист. — Если все они так и останутся на этом берегу, а мы добьемся успеха, победа может спасти нас от исключения.

Я попытался сделать вид, что не слышу его слов.

— Сэр, мы готовы начать переправу! — обратился я к капитану, стараясь, чтобы мой голос прозвучал уверенно.

— В самом деле? — Он бросил на меня странный взгляд, и у меня вновь возникло ощущение, что он едва сдерживает смех. — Что ж, я этого ждал. Дозор Невара переходит на другую сторону! — рявкнул он, словно это был приказ.

Спинк, Орон и я в последний раз перешли ручей вброд. Мы не хотели подвергать наше творение дополнительной нагрузке. Я подозревал, что мы сумеем им воспользоваться не более одного раза — потом переправа развалится. Вот почему я выстроил свой дозор по возрастанию веса: первым пойдет Спинк, а Горд — последним. Я видел, что глаза толстяка были полны решимости, но он, как всегда, ничего не сказал.

Спинк легко, почти танцуя, перешел по мосту на другой берег. Как только Спинк оказался на противоположной стороне, он метнул нам доску-балансир, точно копье. Следующим был Орон. Он двигался не так быстро и уверенно. Когда по мосту прошел Калеб, одна из поперечин упала в грязь. Мы потеряли еще две планки, когда перебирался Нейтред. Под Кортом, к моему облегчению, мост даже не дрогнул. Следующим на очереди был я, но в последний момент я решил пропустить остальных. Отец часто говорил мне, что офицер может передавать часть своей власти, но только не ответственность. Если мой мост не выдержит, другого шанса получить офицерский опыт мне может и не представиться. Но сейчас я постараюсь сделать все правильно.

Таким образом, я остался на нашем берегу вместе с Гордом и встал на крайние колышки, чтобы придать мосту дополнительную надежность.

— Иди. Он выдержал остальных. Мы должны верить в нашу работу, — напутствовал я Горда.

Он молча кивнул. По его лбу потекли струйки пота. Взяв в руки балансир, он взошел на мост.

Мне следовало отправить его первым, подумал я, пока наше сооружение сохраняло хоть какой-то запас прочности и все планки были на месте. Остальные дозоры прекратили попытки достроить свои мосты и собрались, чтобы посмотреть, как Горд справится с переправой. Послышалось сдавленное хихиканье, когда он сделал первый шаг — веревки заскрипели и натянулись под его весом. Чем дальше Горд отходил от берега, тем сильнее провисал веревочный мост. Две поперечины сломались и отлетели в стороны, словно выпущенные из пращи.

— Если дать свинине повисеть несколько дней, ее вкус становится заметно лучше! — насмешливо крикнул кто-то, и я увидел, что уши Горда приобрели цвет перезрелого помидора.

— Думай только о поставленной задаче! — рявкнул я Горду.

Он едва заметно кивнул и сделал шаг, второй, третий, четвертый… На другом берегу весь наш дозор стоял на колышках, чтобы помочь удержать вес толстяка. Я ощущал, как сильно натянулись веревки. Он сделал широкий шаг, поскольку в этом месте не хватало планки, но следующая не выдержала его веса. Горд тяжело рухнул на дно оврага. Я услышал, как он сдавленно застонал, и с ужасом подумал, что он, наверное, сломал спину. Мы проиграли. Проиграли. Нас исключат. В этот миг я с очевидностью понял, что так и будет. Мне осталось сделать последнее в своей короткой карьере офицера. Я быстро спустился вниз и в очередной раз вошел в ручей, чтобы проверить, что случилось с моим солдатом.

Когда я подбежал к Горду, он уже сидел. По его лицу стекала грязь. Он попытался ее стереть, но лишь размазал. Горд тихонько постанывал, но на мой вопрос ответил, что ничего не сломал. Я помог ему встать и оглянулся на капитана Моу. Он стоял на берегу и смотрел на нас. Затем капитан вновь вытащил из кармана часы, и до меня наконец дошло.

— Взбирайся на берег! — закричал я Горду.