Дорога шамана

— Мы считаем, что так будет лучше всего. Твой дядя согласился оставить у себя Гордеца до тех пор, пока тебе не позволят иметь собственного коня. По дороге мы зайдем к сапожнику, которого мне посоветовал Сеферт, и закажем тебе сапоги. Я провожу тебя в Академию. Ты прибудешь на день раньше остальных и, возможно, уже успеешь устроиться до появления твоих товарищей.

Как только завтрак подошел к концу, появился лакей и объявил, что мои вещи уже погружены в экипаж. Дядя попрощался со мной возле дверей столовой и сообщил отцу, что на обед у них будет жареная оленина в соусе из диких слив.

Мы уже спускались по лестнице, когда на верхней площадке появилась Эпини и бросилась вслед за нами. Она была в ночной сорочке и небрежно наброшенном сверху шелковом халате. Кузина сняла чепец, и ее вьющиеся каштановые волосы пышным облаком лежали на плечах. Увидев девушку при свете дня, я понял, что она всего на пару лет моложе меня, однако вела себя Эпини совсем как дитя. Подбежав к нам, она возмущенно вскричала:

— Невар! Ты не можешь уехать, не попрощавшись!

— Дочь! Ты уже взрослая девушка и не должна разгуливать по дому в ночной рубашке! — сделал ей выговор дядя, но по его голосу я догадался, что выходка кузины вызвала скорее смех, нежели досаду.

По всей видимости, она была его любимицей.

— Но я же должна пожелать своему кузену удачи, папа! Говорила я тебе, что мне не нужно было вчера ложиться спать. Я знала! Теперь нам даже поболтать не удастся, а я так хотела посмотреть, что его ждет в Академии — успех или неудача. — Эпини отошла от меня на шаг и поднесла руки к моему лицу, словно изучала пропорции, чтобы потом нарисовать мой портрет. Несколько секунд спустя она прищурилась и очень тихо проговорила: — Кажется, я недооценила тебя. И как только я могла подумать, что ты ничего особенного собой не представляешь? Какая аура! Какая великолепная аура! Я еще ни у кого такой не видела. Она с ног до головы окружает тебя алым пламенем мужественности и силы, а второй венец — зеленый, и это говорит о том, что ты дитя природы и любящий сын ее…

— Именно из-за этих глупостей я и не позволил тебе поздороваться с Неваром вчера вечером. Попрощайся и пожелай ему благословения доброго бога, Эпини, ему пора. Глупая девчонка и ее болтовня не должны отвлекать сына-солдата в такой важный день.

В голосе моего дяди прозвучали искреннее нетерпение и легкое смущение. Наблюдая за тем, как мелькают ее изящные туфельки, я стоял и ждал, пока Эпини подойдет ко мне. Она встала на цыпочки, поцеловала меня в щеку и пожелала удачи.

— Приходи скорее на обед! Я умираю здесь от скуки! — прошептала она мне на ухо.

— Да пребудет с тобой благословение доброго бога, кузина, — ответил я и снова поклонился дяде, прежде чем выйти за порог.

Эпини, держа отца за руку, стояла на ступеньках и махала нам, пока лакей не закрыл дверь экипажа. Я не знал, что о ней думать, и решил не принимать ее всерьез, заодно признав наличие причин для дядиного беспокойства. Теперь меня нисколько не удивляло, что та дама на корабле развеселилась, узнав о нашем родстве.

Экипаж оказался гораздо более роскошным, чем фургон, который привез нас в «Каменную Бухту» накануне. Дядин герб, «старый» герб нашей семьи, сиял на отполированной деревянной дверце. Великолепными меринами в пурпурной сбруе управлял кучер, одетый в пурпурную же ливрею с серыми вставками. Мы с отцом уселись на плюшевые серые подушки с бордовым узором и черными кисточками. Занавески на окнах были подобраны в тон обивке сидений. Мне еще никогда не доводилось ездить в таком шикарном экипаже, и, хотя рядом был только отец, я старательно выпрямил спину.

Кучер щелкнул кнутом, и от неожиданности я чуть не подпрыгнул. Отец улыбнулся, и я вдруг понял, что у меня на лице застыла идиотская ухмылка.

— Расслабься, сынок, — мягко проговорил отец, когда лошади тронулись и экипаж покатил вниз с холма. — Продемонстрируй силу духа, и пусть полковник Стит не думает, что Бурвили прислали в Академию пугливого щенка.

— Да, сэр, — ответил я и заставил себя откинуться на спинку сиденья.

Вскоре экипаж уже грохотал по мостовым Старого Тареса, и в любое другое время я был бы полностью поглощен видом из окна, но сегодня из-за волнения мне никак не удавалось сосредоточиться. Все происходило словно во сне. Сначала мы ехали между великолепных особняков, стоявших в глубине небольших ухоженных парков. Все это было очень похоже на владения моего дяди. За коваными решетками невысоких заборов я видел могучие дубы, зеленые лужайки, ровные дорожки и статуи. Затем дворцы, окруженные деревьями, остались позади, и мы оказались в торговых районах. Здесь вплотную друг к другу стояли здания, в которых размещались самые разные лавки и конторы. А верхние этажи большинства домов были отданы под жилые помещения. Мы заехали к башмачнику, рекомендованному дядей, он быстро снял все мерки и обещал, что через две недели в Академию доставят новые сапоги.