Дорога сильных. На пороге мира (СИ)

Линда шагнула к своей лежанке и через минуту уже вернулась, в штанах и подпоясанная. Щеки девочки полыхнули жаром, она кинулась к своему месту — натянуть юбку. Сейчас бы из комнаты в одной рубашке выскочила! И пусть та закрытая и до середины бедра, но по местным меркам в таком виде ходить жуть как неприлично.

— Идем, — сказала девушка и шагнула к двери.

Заботливое участие, интерес, легкая злость. Мия протянула руку, чтобы коснуться спины Линды, но предупредить не успела.

— Лин.

Рыжая вздрогнула и обернулась. Взгляд девочки заметался: от Виктора, его синих глаз, в которых чудился укор, к зеленым глазам Линды, сердито сощуренным, полным негодования. Упал на ее ладони, скользнул по стали ножа. Мия на вдохе ахнула, пальцы взлетели к губам, гася вскрик. Витька хмыкнул.

— Опять за нож хватаешься?

Девушка вздернула подбородок.

— И что? Мне так спокойнее. Я же не Марго.

— Да, ты не Марго, — согласился парень. — Собрались куда?

— Не твоё дело.

Виктор вздохнул.

— Лин, не начинай, а?

Девушка фыркнула, ладони ее уверенно отправили оружие в ножны на поясе. Нож полагался каждой взрослой свободной девушке, но только Линда хваталась за него с такой охотой.

— Ни Хильды, ни Торна, — задумчиво проговорил Виктор. — И Дениса увели.

— Чего?!

Одна из девчонок тоненько вскрикнула во сне, другая на нее заворчала.

— Тише ты! — шикнул на девушку парень, — всех перебудишь…

Он сказал что-то еще, но Мия его уже не слышала. Сердце бухнуло, пульсация затопила тело, отдаваясь глухими ударами в ушах. Девочка схватила ртом воздух, задыхаясь, пытаясь не поддаваться панике. Качнулась, и под колени ткнулась скамья. Рухнула на нее, вцепилась пальцами в край, неумело выстраивая барьер, но волна, липкая, мерзостная, уже схлынула. Быстро, словно и не было ее.

— Ты чего?

Линда уселась рядом, красивое лицо исказилось тревогой. Мия сморгнула слезы.

— Не знаю, — прошептала она. — Там… что-то творится. И мне надо на воздух.

Парень с девушкой переглянулись и, не сговариваясь, повели — едва не потащили — ее к выходу.

За дверью, в общем зале, было тихо, похрапывал только, прикорнув на лавке, кто-то из воинов. Еще два голоса слышались от угла, где хранили воду в бочках, и Мия, шепча заветное «пусть нас не увидят», обогнула столы со скамьями и шагнула за порог.

— Ну как, легче?

Девочка глубоко вздохнула.

— Да, но…

Ночной воздух, пахнущий свежестью, соснами и дымом жаровен, едва не звенел от творимой магии. Повела пальцами, будто окуная их в поток, и нахмурилась.

— Плохо, — уронила она и облизнула пересохшие губы. — Будь магия водой, я бы сказала, что она соленая и пахнет металлом. И…

— Кровью, — произнес Виктор.

Девочка метнула на него взгляд. Тоже чует? Нет, не может быть.

— Иди-ка в кровать…

— Нет.

Она не стала объяснять, что чувствует за спиной чужое недоумение — вроде и видел кого, но — кого? И видел ли? Но назад сейчас не вернуться, такие трюки легко не выходят. А значит, надо идти вперед.

Туда, откуда магией «пахнет».

Зачем? Сама себе бы не ответила.

Она метнулась от двери, двигаясь вдоль стены. За спиной чертыхнулись тихо, в несколько шагов догнали. За руки хватать не стали, на том и спасибо.

— Там, — сказала она, огибая очередной сарай и останавливаясь на границе света.

Маленькая деревенская площадь, на другой стороне — дом, старый, длинный, на невысокой крыше трава проросла. Не дом, а сарай для скота какой-то. Может, таким и был — до всего этого.

— И что там? — нетерпеливо спросила Линда.

Мия стиснула пальцами плотную ткань юбки. Она могла бы сказать, что людских эмоций так далеко не чует, а в магии, как Павел или Рита, не разбирается. Да и что магия эта — грязная, на крови замешанная, — там есть, поручиться не может.

— Не знаю, — ответила Мия и опустила голову.

От Линды дохнуло раздражением, но девушка быстро взяла себя в руки. Улыбнулась, шепнула:

— Ничего. В любом случае, это интересно.

Мия скривились. Все они считали ее если и не больной, то… с особенностями. И Линда не исключение. Девушка была неизменно доброжелательна, но всегда так осторожна, словно опасалась ненароком обидеть или спровоцировать паническую атаку. Это умиляло и бесило одновременно.

— Хильда.

Девочка вздрогнула, оглядываясь, и Виктор кивком указал на дом-сарай. Дверь уже закрывалась, но она успела разглядеть в освещенном проеме знакомый силуэт. Женщина захромала через площадь, мимо жаровни, у которой грелась парочка мужчин. Огонь выхватил из темноты ее наряд — высокие сапоги на шнуровке, какие бывают у воинов и охотников, синяя шерстяная юбка, рубашка и шолла, этакая накидка-фартук с двумя большими карманами. Женщина сделала пару шагов, и осветились темные с проседью волосы под косынкой и лицо: крупный нос, губы, сжатые в линию. Черные глаза глянули, казалось, прямо на Мию, и девочка шарахнулась в тень. Сердце бухнуло, заколотилось.

— …Мия, — донеслось как сквозь вату.

Виктор схватил за плечи, развернул к себе.

— Слышишь меня?

Она медленно кивнула.

— В комнату возвращайся. Только не здесь, а через конюшню. Увидит кто — говори, что приспичило выйти, заблудилась. Поняла?

Легонько сжал ее плечи, и она будто очнулась.