Дорога сквозь мёртвую и живую

Сначала князья ничего не поняли. О способности (и готовности) вениамиян к выпивке давно ходят легенды среди остальных еврейских племён. Да и не только среди евреев. Весь Египет про это знает. Зато потом, когда разобрались, о чём я их прошу, то смеялись здорово.

Любой один из этого племени может свободно перепить как минимум трех любых других мужиков из любого другого племени. Хоть еврейского, хоть не еврейского.

Так что моя просьба попала в цель. Это моё задание им очень пришлось по душе. Сказали, чтобы я не волновался. Выполнят и перевыполнят.

С Двани я уже попрощался. С вождём прощаться не стал. Аарон взялся объяснить ему ситуацию. Не думаю, что вождь расстроится: у нас с ним чёткая взаимная антипатия. Он меня презирает: никак не может смириться с моими размерами. А я таких, как он, не перевариваю. Больших и наглых.

Вышел из шатра – и в бег. На перехват еврейских отрядов. С собой взял только бурдюк с водой. Бег – одно из моих любимых занятий. Третье, после крови и драки.

Пробегая через оазис, встретил старых знакомых – сторожевой отряд. Они, я думаю, долго смотрели мне вслед, ничего не понимая и прилично прибалдев. Опять им вроде как-то надо реагировать. Но вот как?

Ещё несколько таких встреч, и у командира точно крыша поедет. Долго ему этих издевательств не выдержать. Умею я пытать людей. Талантливый, ничего не скажешь.

Теперь только бы не разминуться с иудеями. Но вроде не должен. Дорога хорошая тут одна. Даже и не дорога – какие могут быть дороги в пустыне? Направление кратчайшее между Мигдолом и оазисом.

Иудеи тоже должны будут держаться этого направления. Спешат и их много. Не промахнусь.

Бежал весь остаток дня и всю ночь. Практически без остановок. Я так могу бежать очень долго и с хорошей скоростью. Тут мне соперник может быть только Аарон. Или Двани. Да и то только в скорости. У них ноги длиннее. По выносливости, уверен, и их заделаю.

На рассвете почувствовал изменение в пустыне. Есть кто-то впереди. Наверняка, иудеи. Могут ещё быть отряды Симеона, но вряд ли: для них рановато.

Взбежал на бархан. По пустыне двигалась длинная лента, разбитая на четкие квадраты. Сотни иудейские. И опять то же ощущение единства. Опять передо мной единый, мощный и страшный зверь в движении. Зрелище не для слабонервных.

Спустился с бархана и пошёл к ним навстречу. Меня заметили, и от первой сотни отделилась знакомая фигура. Размахивая руками, ко мне стремительно метнулся Халеф.

Обнял, сдавил так, что я от неожиданности даже поперхнулся. В воздух стал подбрасывать. Слон безмозглый. Я сейчас как никак лицо официальное. Но что с ним поделаешь? Разве этот придурок такие вещи может понять?

Отбиваюсь от Халефа, а самому так тепло стало, и даже в глазах запершило.

Подошёл Наасон, начальник войска иудейского. Классный мужик. Я с ним познакомился на презентации Моисея в совете старейшин племени Иуды.

Очень он мне понравился. Да и я ему. Как-то сразу симпатия обоюдная возникла, что в моей жизни, учитывая мои глазки мангустовские, событие крайне редкое.

Хотя, смотрю, люди стали реагировать на меня как-то попроще. Известность – дело хорошее.

Я им сказал, что война отменяется. Зверь иудейский без команды, но как по команде, превратился в отдельных отдыхающих людей. Какая-то структура продолжала сохраняться: люди по-прежнему держались своих десятков и сотен. Но это уже были самостоятельные люди, а не частицы единого организма.

Подошли ещё военачальники иудейские: Шела, Фарес и Зара. Я им рассказал о наших последних событиях. О ребятах и о том бое, который они дали амаликянам. О реакции вождя на этот бой. О том, как вождь сдал нам предателей.

Сказал, что было чудо великое. Бог предков снова с евреями. Рассказал о палаче-мангусте, избраннике Божьем.

Все знали, кто такой Муши, и его появление в нужный момент иудейские вожди восприняли как знак Божий. Как чудо, которое явил евреям Бог. Чудо в подтверждение полномочий Моисея как вестника Божьего. Чудо как приказ Бога евреям уйти из Египта, уйти на землю предков.

Ещё я рассказал об отрядах Вениамина, которые первыми пришли на помощь и были готовы без колебаний вступить в неравный бой за собратьев евреев. Амаликян в оазисе было намного больше, чем воинов Вениамина.

Это был весьма тонкий момент. Среди остальных еврейских племён разгорались серьёзные страсти по поводу вениаминян. Много претензий накопилось у евреев к этому племени. Со всех сторон шли призывы поднять Израиль на войну против них. Сначала разобраться с Амаликом, а потом покончить с Вениамином. За предательство и измену.

Теперь, после того как отряды Вениамина первыми бросились в бой, вся эта кутерьма прекращалась сама собой.

Мне оставалось перехватить отряды Симеона по дороге на оазис. Если, конечно, они ещё не получили сообщение, посланное Аароном через молитву.

Учитывая, что отряды составляли в основном из молодежи, способной к быстрому и продолжительному бегу, а умение слушать в молитве – это обычно способность людей старшего поколения, скорее всего среди этих отрядов не должно быть людей, умеющих общаться через молитву.