Никто из моих земных товарищей и представить себе не мог, как все это выглядит здесь. Как я могу говорить с тамошними девочками, которые никогда не покидали своей Земли? Трусихи. Жеманницы. Им бы посмотреть, как Гретхен, ловко управляясь всем своим ладным телом, быстрыми руками ловит кур, убивает их, ощипывает и потрошит. Девочкам с Земли это покажется отвратительным.
Край Солнца появился над линией горизонта и окрасил вершины Больших Сахарных Гор в нежно-розовый цвет. Какая великолепная картина на фоне бледно-зеленого неба! Постепенно я смог разглядеть местность, окружающую меня. Это была новая, крепкая, чистая, плодородная земля, совсем не такая, как в Калифорнии, где пятьдесят миллионов человек буквально топчут друг друга на маленьком клочке земли. И это была моя земля.
К черту Кальтос, Кембридж, Оксфорд и все остальные привилегированные университеты вместе взятые! Я докажу папе, что мне не нужны никакие суперколледжи, чтобы получить необходимое образование. Да, но прежде всего я должен пройти испытание и получить Орла.
Свет утра осветил Пьяные Холмы на западе, и стали хорошо видны их очертания. Я вспомнил ту ночь и снежный буран, когда мы пробирались через них. Хэнк как-то однажды сказал: жизнь в колонии воспитывает настоящих мужчин.
“Я жил и работал рядом с мужчинами”. Эта фраза пришла мне в голову. Райслинг? Или, может быть, Киплинг? Я жил и работал рядом с мужчинами!
Солнце достигло крыш домов. Оно поднялось над лагуной Серенидад, и небо стало ярко-голубым. Это была моя планета, моя родина, и я знал, что я никогда больше не покину ее.
Миссис Дисмоур вышла наружу и увидела меня.
— Итак, ты снова стоишь здесь, — фыркнула она. — Сейчас же отправляйся туда, где ты должен быть.
— Я уже там, — сказал я и улыбнулся ей.