Дорога Славы

— Я что-то не вижу никаких такси. Не получится ли так, что вы его порвете?

— Оно не рвется. Но вообще-то я не собиралась надевать его; мне просто захотелось показать его вам. Разве не мило? Хотите, я стану манекенщицей? Руфо, мне нужны те сандалий, на высоких каблуках с изумрудами.

Руфо ответил что-то на языке, на котором он ругался, когда прибыл сюда. Стар пожала плечами и сказала:

— Не теряй терпения, Руфо. Игли подождет. Все равно мы не сможем поговорить с Игли раньше завтрашнего утра; милорд Оскар должен сначала выучить язык.

Однако она положила зеленую роскошь обратно в сундук.

— А вот тут маленькая штучка, — продолжала она, вытаскивая что-то другое, — которая просто озорная; другой у нее нет.

Понятно, почему. Это была, в основном, юбка, с небольшим корсажем, который поддерживал, не скрывая — стиль, излюбленный на Крите в древности, я слышал, и все еще популярный в “Оверсиз уикли”, “Плейбое” и многих ночных клубах Стиль, который превращает отвисшие в выпирающие. Не то чтобы Стар в этом нуждалась…

Руфо похлопал меня по плечу.

— Босс? Хотите осмотреть артиллерию и выбрать то, что вам подойдет?

Стар с упреком сказала:

— Руфо, жизнью надо наслаждаться, а не торопить ее.

— У нас будет гораздо больше времени для наслаждения, если Оскар выберет то, чем он лучше всего владеет.

— Оружие ему потребуется только после того, как мы достигнем урегулирования отношений с Игли.

Но она не стала настаивать на показе всех остальных нарядов, и хоть мне было приятно смотреть на Стар, я люблю проверить оружие, особенно если оно мне может понадобиться, как того, очевидно, требовала моя работа.

Пока я любовался выставкой мод, устроенной Стар, Руфо разложил коллекцию, похожую на гибрид магазина продажи армейских излишков и музея — шпаги, сабли, пистолеты, копье длиною верных двадцать футов, огнемет, две базуки с флангов автомата, медный кастет, мачете, гранаты, луки со стрелами, мизерикорда…

— Ты не захватил рогатки, — сказал я тоном обвинителя.

Он ответил с выражением самодовольства:

— Какой тип вам больше нравится, Оскар? С раздвоенной рукояткой? Или настоящую пращевидную?

— Извини, что затеял этот разговор. Я из любого типа и в пол не попаду.

Я поднял автомат, удостоверился, что он разряжен, стал его разбирать. Он казался почти новым, использованным ровно настолько, чтобы движущиеся части притерлись друг к другу. Точность попадания у “Томми” не больше, чем у бейсбольного мяча при подаче, и радиус действия у него не намного больше. Но достоинства у него есть — попадешь из него в человека, он упадет и больше уже не встанет. Он не длинен и не слишком тяжел и на небольшое время развивает хорошую огневую мощь. Это оружие для засад или любого другого типа работы на короткой дистанции.

Но мне больше нравится что-нибудь со штыком на конце, на случай, если партнеру захочется более близкого общения, — и мне нравится, когда это что-то метко бьет и подальше, на тот случай, если соседушки проявят недружелюбие издалека. Я положил “Томми” и поднял “Спрингфилд” — арсенал Рок-Айленда, как я понял по серийному номеру, но все же “Спрингфилд”. У меня к “Спрингфилдам” такое же отношение, как к “Мокрой Курице”: некоторые представители этой техники являются образцами совершенства в своем роде, и их единственно возможное улучшение лежит в коренном изменении конструкции.

Я открыл затвор, ткнул ногтем большого пальца в патронник, посмотрел в дуло. Ствол был яркий, а поля нарезов не сношены — а на дуле я заметил отличительную крошечную звездочку; это было оружие, достойное любого!

— Руфо, по какой местности мы будем двигаться? Примерно как эта, что вокруг?

— Сегодня, да. Но… — он вынул винтовку из моих рук, как бы извиняясь, — пользоваться огнестрельным оружием здесь запрещено. Сабли, ножи, стрелы — все, что режет, колет или калечит с помощью вашей мускульной силы. Никаких ружей.

— Кто это сказал?

Его передернуло.

— Спросите лучше у Нее.

— Если мы не можем их использовать, зачем их тащить? И к тому же я нигде не вижу боеприпасов.

— Боеприпасов уйма. Попозже мы будем в… в другом месте… Там можно пользоваться огнестрельным оружием. Если мы до этого доживем. Я просто показывал вам, что у нас есть. Что вам нравится из разрешенного оружия? Вы стреляете из лука?

— Не знаю. Покажи как.

Он хотел было что-то сказать, потом пожал плечами и выбрал один из луков, натянул кожаную защитную перчатку на левую руку, выбрал стрелу.

— Вон то дерево, — сказал он, — с белым камнем у корня. Я постараюсь попасть примерно на высоте человеческого сердца.

Он натянул тетиву, поднял, выгнул и выпустил стрелу, все одним плавным движением.

Стрела дрожала в стволе дерева футах в четырех от земли.

Руфо оскалился:

— Хотите попробовать так же?

Я не ответил. Я знал, что не смогу, разве что случайно. У меня однажды был собственный лук, подарок на день рождения. Не часто я из него попадал, да и стрелы вскоре все потерялись. Тем не менее я устроил спектакль по выбору лука и остановился на самом длинном и тяжелом.

Руфо хмыкнул извиняющимся тоном.