Дорога смерти

– Так везде. Эта трасса, М-4, у нее ведь всегда была дурная слава. Не только тут, в Подмосковье. Дорога тянется через всю страну. Одна из крупнейших артерий… На южных участках трассы несколько лет назад поймали банду «амазонок» – может, слышал?

– «Амазонок»?

– Так их называли, хотя в банде было больше половины мужиков. Не спрашивай, почему. Так вот, они убили несколько десятков человек, перед тем как их поймали. Орудовали десять лет.

Рябцев покосился на Бегина.

– И как их поймали?

– Случайно. Патруль ночью заметил подозрительные рожи. Решил тормознуть и проверить. Они открыли огонь. Из полицейских выжил только один… – Бегин покачал головой. – Банда существовала десять лет, представляешь себе? Огромный кусок жизни. Люди стареют, меняются, мудреют или наоборот, рождаются и умирают. А они все это время убивали людей. И их никто не мог поймать. Потому что они работали на трассе. Сотни километров, тысячи людей и машин. Развязки, развилки, съезды… Бесконечные лабиринты из асфальта и бетона. – он усмехнулся своим мыслям. – Стоило ли нашим предкам уходить из джунглей? Все равно мы создали себе новые.

Дом Сергеевых находился в глуши на окраине поселка. Бегина и Рябцева встретила мать убитого. Осунувшаяся женщина в черном готовилась к похоронам.

– Я инвалид, вторая группа. Егор переехать хотел. Куда-нибудь на море. Он всегда мечтал об этом. Но он жил со мной. Говорил, как я тебя брошу одну… У нас ведь не было никого. Его отец еще в девяностые умер. А теперь… – женщина потеребила платочек морщинистыми костлявыми пальцами. – Теперь я одна.

Бегин не нашелся, что ответить.

Комната Сергеева была небольшой и тесной. Кровать, компьютерный стол, велотренажер.

– Вы не возражаете, если мы тут осмотримся?

– Какая теперь разница. Делайте, что хотите. Только вещи Егора… Они должны остаться. Я хочу, чтобы все осталось, как было при нем. Наверное…

Бегин сделал знак Рябцеву остаться в комнате, а сам, придерживая женщину за локоть, деликатно вывел ее в коридор.

– Ночью Егор ехал из Москвы. Не знаете, что он там делал?

– Что-то с бизнесом его, наверное. Он мне такие вещи не докладывал никогда. Да и я ничего не понимаю в этом. Вы лучше у Наташи спросите.

– Наташи?

– Его невеста. Она помогала Егору в кафе.

Оставшись один в комнате, Рябцев быстро проверил ящики компьютерного стола. Ничего стоящего. Шагнул к шкафу и пошарил на полке, проверяя в том числе между книгами. Пролистал пачку бумаг, лежавших сбоку.

Его взгляд упал на корзину для бумаг, стоявшую между столом и шкафом. И мятый фрагмент газетного листа привлек его внимание. Рябцев аккуратно выудил бумажку из урны. На ней угадывалась половина фотографии женского лица и часть газетного заголовка: «Мой муж самый…». Очередная дрянь про однодневных звезд, до которых никому нет дела. Заинтересовало Рябцева другое. Линии изгиба, по которым совсем недавно эта бумажка была сложена в треугольный конвертик. Вроде тех, в которых фронтовики в Великую Отечественную писали письма домой.

Наташу Бегин и Рябцев нашли там, где и сказала мать убитого – в кафе «Каламбур». Само заведение было типичной сельской забегаловкой с блеклой вывеской и решетками на окнах, приютившейся на пыльном пятачке у дороги на самой окраине города. Наташа, стройная девушка с бледным лицом и чуть дрожащим подбородком, расставляла стулья.

– Мы готовимся к поминкам. У Егора было много друзей, дома всех вместить нереально.

– Друзей много. А врагов?

Наташа устало посмотрела на Бегина.

– О чем вы говорите. Егор был всегда спокойный, жизнерадостный. Конфликтов никогда ни с кем не было.

– Так часто говорят. Но если копнуть, то выясняется, что так просто не бывает.

– Значит, не тех копали. Вы просто не знали Егора. Там, где у других нервы давно бы вскипели, Егор выезжал на позитиве своем. Даже гопники местные, если тут иногда между собой рамситься… простите, ссорится начинали, он умудрялся разрулить все, – Наташа сглотнула комок и грустно улыбнулась. – У него было море позитива, чем он и подкупал всех вокруг.

– А море позитива, как вы говорите… Это не благодаря траве, случаем?

Наташа напряглась.

– Вы знаете?

– Теперь это неважно.

– Егор покуривал иногда, – признала Наташа. – Я пыталась его отучить, но… Тем более, бизнес это стресс всегда. Ну, он так говорил.

– Какие-то проблемы с бизнесом?

– Я спрашивала. Егор в последнее время весь сам не свой был. Говорил, что с поставщиками непонятки.

– Какими именно поставщиками?

– Он не рассказывал. Говорил, что сам этим занимается, а мне лишний геморрой ни к чему.

– Геморрой всегда лишний, – не удержался и ввернул Рябцев. Наташа сухо взглянула на него, и Рябцев смущенно кашлянул. – Наталья, нам бы, наверное, документацию посмотреть. Чтобы понять, как у Егора шли дела.

– Зачем? Его ведь эта банда убила. О которой говорят все вокруг.

– Скорее всего, – деликатно ушел от ответа Бегин. – Так где он хранил документацию?

Это были несколько толстых папок со скоросшивателями, куда Сергеев вкладывал все: от накладных до квитанций об уплате налогов.

По пути назад Бегин поинтересовался: