Дорога соблазнов

      – Нет. Вероника проговорилась, что видит во мне только человека, который сможет обеспечить ей достойную жизнь.

      Она каверзно подначила:

      – Как неосмотрительно с ее стороны! Обычно такие признания делают после свадьбы.

      – Вот именно. Но проговорилась-то она не мне и не моим родственникам, а в своем кругу, на каком-то девичнике. А там все снимали на видео, и это видео кто-то из доброхотов, видимо, не слишком ее любящих, прислал мне. В общем, я разорвал с ней все отношения. Просто сказал, что мы слишком разные и друг другу не подходим.

      – А что дед?

      – Да ничего. Он тоже это видео посмотрел и заявил, что был о ней лучшего мнения. С тех пор мы о ней не говорим.

      – Все это ужасно занимательно, но все-таки при чем здесь я?

      – Когда мы вас ждали, она только и говорила о том, что медперсонал в больницах не выполняет свои обязанности, что за все надо платить, что у всех ужасно низкая квалификация, не то что в Европе, где она училась, и что вы наверняка болтаете где-нибудь с подружками. Ну и все такое же в том же духе. В общем, когда вы прибежали, я был уже изрядно на взводе и наговорил лишнего. Но, признайтесь, что и вы в долгу не остались.

      Ася пожала плечами.

      – Почему это я должна была оставаться в долгу? Я ответила вам вашим же тоном. Я, как и вы, была изрядно на взводе. Только для этого у меня были куда более веские причины.

      Борис заинтересовался.

      – А что случилось в тот вечер? Не расскажите?

      Ася нахмурилась, припоминая.

      – Да все как обычно. В нашу больницу привезли пострадавших в аварии. И мужчина, у которого травмировались жена и дочь, полез с кулаками на виновника аварии. А тот был «лицом кавказской национальности», и к нему тут же приехали на выручку соплеменники. А охраны у нас нет. В общем, пока милицию вызвали, утихомирили, перевязали, прооперировали, время ушло. Но я знала, что у Сг… – Ася запнулась, но вовремя вспомнила имя пациентки, – Светланы Ивановны не было ничего серьезного.

      – Я не знал. Но я все исправлю. Вы много потеряли? – Борис был всерьез расстроен. Он не привык чувствовать себя виноватым, и это состояние ему совершенно не понравилось.

      – Что потеряла? – Ася непонятливо на него посмотрела.

      – Разница в зарплате какая? Я возмещу.

      Она громко фыркнула.

      – Деньги ерунда, вот дисквалификация, это да.

      Теперь уже не понял он.

      – Дисквалификация? Почему?

      – Я хирургическая сестра. Вернее, была ею. А теперь я так, мелочь пузатая.

      В голосе девушки прозвучало столько горечи, что Борис внимательнее посмотрел на нее. Из-за потери квалификации, к тому же вполне восстановимой, так не переживают. Тут явно было что-то другое. Снова пообещал:

      – Я все поправлю. Не хотите на стажировку за границу? В Англию или Германию?

      Борис ожидал, что Ася запрыгает от счастья, но она медленно покачала головой.

      – Не хочу. Там все другое. Какая радость, если я научусь там работать на приборах, которых у нас еще тыщу лет не будет?

      Борис признал логичность ее отказа, но не отступился.

      – Чем я все-таки могу вам помочь?

      – А ничем не можете. Просто в следующий раз, прежде чем наорать на кого-нибудь, кого вы считает ниже по статусу, подумайте, а не придется ли вам с ним встретиться в других условиях.

      Эти слова прозвучали вызывающе-нравоучительно, и Борис снова почувствовал себя задетым.

      – Нет, так нельзя. Теперь вы ведете себя как сноб, не желая принять от меня помощь. Я ведь и в самом деле чувствую себя виноватым. А это преотвратное чувство, смею вас уверить.

      Василиса с сомнением посмотрела на него. Он ответил ей прямым и честным взглядом и заискивающе улыбнулся, что ему было совершенно не свойственно.

      – Давайте сходим в ресторан? Исключительно для успокоения моей совести, я же понимаю, вы со мной никуда идти не хотите. К тому же мама очень переживает по поводу вашего испорченного платья. Может быть, вы хоть за него компенсацию возьмете? Это будет только справедливо. Вы же справедливый человек?

      Ася подумала о красивом платье, и в самом деле стоящем слишком много для ее скромной зарплаты, и согласилась.

      Борис злорадно подумал: все, кончилась игра в неподкупность! Он вынул из кармана пять пятитысячных бумажек и протянул ей. Ася с сомнением покачала головой.

      – Столько оно не стоит.

      Борис взмолился:

      – Ася, дело же не в деньгах, а в благодарности! Разве вы не знаете, что неблагодарность – тяжкий грех! Не дайте мне погрязнуть еще в одном грехе! На моей совести их и так слишком много! К тому же вы очень меня утешите, если согласитесь обновить это ваше новое платье во французском ресторане, он тут неподалеку. Давайте встретимся в эту субботу, если вы не работаете?

      Ася вспомнила хмурое лицо Виталия, глядящее на нее с откровенным пренебрежением, его оскорбительные слова, и согласилась. Борис ей не нравился, но он разговаривал с ней как с нормальным человеком, а не как с надоедливой приставалой.

      – Если только часа в четыре, не позже. В воскресенье мне на работу.

      – Без проблем! – Борис был удивлен. Он-то был уверен, что разобиженную девицу придется изрядно поуговаривать, как положено по сценарию.