Дорога Тьмы

— Все вменяемые способы не помогают, а невменяемые дают осечку, ‒ отмахнулась Илиада. ‒ Ты, кстати, чего пришёл-то?

— А, да, ‒ вспомнил я причину своего здесь нахождения. ‒ Можно нас с мелкой на какую-нибудь переэкзаменовку отправить? Просто мы действительно не по своей воле пропали на неделю.

— Э, нет, ‒ прервала меня ректор. ‒ Правила академии для всех равны, и исключений быть не может. Жаль, конечно, и всё такое, но вы будете исключены через четыре дня, когда закончатся все экзамены и полностью сформируется список. Могу только пожелать вам провести это время с пользой.

На пару минут установилась тишина. Профессор что-то чертила на бумаге, я же размышлял. Ситуация аховая, господа. Проучиться меньше семестра, стать одними из лучших в группе и быть отчисленными по неудачному стечению обстоятельств… м-да…

— Профессор, а есть какая-то возможность получить доступ в библиотеку после отчисления? ‒ посмотрел я на старушку.

— Позволь подумать… ‒ задумалась она и через минуту ответила. ‒ Да, есть такая возможность. С моего личного разрешения ты сможешь попасть туда. Но вот причин рисковать своей седой головой перед начальством у меня нет.

— А если я верну пропавших студентов? Это может послужить основанием для оформления мне допуска?

Ректор с подозрением посмотрела на меня, явно уже прикидывая, где я держу пропавших. Однако, после она посмотрела на внушительную стопку бумаг на столе и кивнула:

— Если через четыре дня все студенты будут найдены, то ты получишь допуск. НО. Если выяснится твоя причастность к их исчезновению, то я буду первой, кто начнёт тебя душить. Время пошло.

— Позвольте взять личные дела студентов, ‒ попросил я.

Взмахом руки профессор отправила ко мне десяток папок из той самой стопки бумаг. Поймав личные дела, я провалился в портал и приземлился в своё кресло в общежитии. Итак, что мы имеем?

Роки Алан. Орчанка из богатой семьи магов. Направление обучения ‒ классическая магия поддержки. Специальность ‒ лекарь. Третий курс. Пропала незадолго до нашего появления.

Теодор Клипф. Наследник богатого рода аристократов. Направление обучения ‒ боевое. Специальность ‒ боец второй линии. Второй курс. Пропал вскоре после нашего появления.

Ещё десяток ничего незначащих имён, и я со вздохом отложил бумаги, начав анализировать информацию. Всего тринадцать студентов пропали за семестр. Никакой связи между ними не было, за редким исключением, когда двое оказались в одной группе. Судя по любезно приложенной записке от ректора, одногруппники не замечали ничего необычного в поведении пропавших. Просто в один день студент не приходил на занятия, а в его квартире обнаруживалось полное отсутствие всего, кроме стен и того, что не вмуровано в пол. Выглядело это так, как если бы студент переехал. Так что панику разводить никто не стал.

Однако, это значит, что никаких зацепок нет.

— Гард? Чем занят? ‒ зевая поинтересовалась Мила, заходя в комнату.

— Да так, мелочи жизни, ‒ отмахнулся я. ‒ Выяснилось, что мы прошляпили экзаменационную неделю и нас исключат из Академии. Я вот договорился, что если найду пропавших студентов, то нам оставят доступ в библиотеку.

— Да? Действительно мелочи. Ну-ка, что там? ‒ взяла она пару личных дел и уселась на кровать в позу лотоса.

— Хоть бы штаны одела, ‒ вздохнул я, устало прикрывая глаза. ‒ Ходишь тут, трусами светишь.

— Это для тебя проблема?

— Это просто не прилично, малышка.

— Ты сам говорил, что я дитя природы. А те вообще голые ходят! Так что ничего не знаю. И вообще, не отвлекай меня, я сама отвлекаюсь!

Мелкая углубилась в чтение документов, а я продолжил размышлять. Мила вообще была довольно умной и не по годам развитой девочкой, и чем больше она проводила в обществе, тем более взвешенными и правильными были её суждения. Можно сказать, что она взрослела не по дням, а по часам ‒ так заметны были в ней изменения характера. Малышке меньше двенадцати, а порой мне кажется, что ей лет семнадцать. Я практически не замечаю в ней маленького ребёнка, каким она является. Скорее всего это из-за того, в какое время она жила. В мире, где девушка в шестнадцать ‒ старая дева, а тридцать лет ‒ глубокая старость, дети взрослеют очень быстро.

Однако, кроме этого есть и личное желание Милы учиться. Даже читать она научилась за день, а писать ‒ за три. И естественно, учил я её писать на русском. Ну а как иначе? Никаких других языков я не знаю столь хорошо. Возможно, кто-то спросит: "А как же ты тогда читаешь книги и говоришь с теми, кто языка русского не знает?" Ответ довольно прост. Божественный переводчик, который был в меня зашит ещё в том квесте по добыче материалов для кинжала. Достаточно знать хотя бы один язык, чтобы он переводил все остальные.

— Ну так что думаешь? ‒ поинтересовался я, когда Мила отложила последнюю папку. ‒ Что у этих студентов общего?

— Две вещи у всех одинаковы, ‒ немного поразмыслив ответила девочка. ‒ Они богатые, и они с плоховатой успеваемостью. А ещё нет первокурсников.

— Про богатство не сильно важно, мне кажется, ‒ усомнился я. ‒ В этой академии каждый второй богат.