Дорога цариц

Впрочем, это далеко не единственное его увлечение. Биографическая энциклопедия рассказывает: «Из тех немногих сведений, которые сохранились за время детства и юношества Феодора и старшего его брата Иоанна, видно, что царь Иоанн Васильевич брал их с собой в загородные поездки, например, в 1564 г. в подмосковное село Черкизово на медвежью охоту: «и повеле по островом осеки осечи и медведи пущати, и тешился там не по один день»… Позднее, во время своего царствования, имея возможность следовать своим личным вкусам, он находил утеху в «медвежьих комедиях» и охотах на медведей, которые заканчивались иногда довольно печально для участвовавших в них охотников».

5 мая 1585 года, в именины царицы Ирины, «тешился государь медведи, и волки, и лисицами, и медведь ободрал охотника Юрия Глазова», а 19 июня «медведь ел охотника Петра Микифорова, но каждому из них за увечье было дано только по сукну доброму, ценою в два рубля».

То есть Федор Иванович имел склонность не только к искусству, но и к весьма рискованным развлечениям. Таким, как охота на крупного зверя. Чтобы встретить рогатиной матерого медведя, нужно иметь как минимум физическую силу и крепкий дух.

Впрочем, крепкий дух Федор Иванович демонстрирует в своей биографии неоднократно. Когда в 1591 году крымский хан Казы-Гирей попытался совершить набег на русские земли, царь Федор помчался в войска, а не в тыл, на Белое озеро. «Великий государь царь Федор Иванович всея Русии советует с отцем своим и богомольцем Иевом патриархом и з бояры, и з дворяны, как стояти против царя (крымского). А прежния великия князи бегали с Москвы на Белоозеро», — восхищается храбрым правителем «Пискаревский летописец».

Кроме того, как известно из летописей и из мемуаров иноземных гостей, Федор Иванович неоднократно выступал с публичными речами: на похоронах отца, перед венчанием на царство, при установлении патриаршества. Между тем публичное выступление перед народными толпами — трудное испытание даже для умственно здорового человека. Тут нужен не просто крепкий дух, но и хороший кураж. Даже если предположить, что речи для царя писал кто-то другой, а он лишь озвучивал текст, — выступление все равно требовалось запомнить и прилюдно произнести.

О крепком духе царевича свидетельствуют и многие другие «улики». Например, «Духовная грамота Ивана Грозного». В ней имеется очень интересный текст:

«А ты, сыне мои Федор, держи сына моего Ивана в мое место, и во всем бы еси Ивану сыну непрекословен был так, как мне, отцу своему. А будет благоволит бог ему на государстве быти, а тебе на уделе, и ты б государства его под ним не подыскивал, и на ево лихо не ссылался ни с кем».

Сиречь не советует государь царевичу Федору устраивать мятежа и низлагать старшего брата… И такое наставление повторено разными словами аж в четырех (!) местах завещания:

«А ты, сын мой Федор, сына моего Ивана, а своего брата старейшаго, слушай во всем и держи его в мое место, отца своего, и государства его под ним не подыскивай. А учнешь ты, сын мой Федор, под сыном под Иваном государств его подыскивать, или учнешь с кем-нибудь ссылатися на его лихо, тайно или явно, или учнешь на него кого подъимати, или учнешь с кем на него одиначитися, ино по евангелскому словеси, Федор сын, аще кто не чтит отца или матерь, смертью да умрет».