Дорога в Академию: приключения не предлагать!

Я остановилась и осмотрелась вокруг. Выросли новые деревья, песок блестел отполированными песчинками, вода реки была небесно-голубого цвета, все дома вокруг не только обновили цвета, а стали новенькими, как в день постройки, даже заборчики радовали взгляд обновлённой покраской.

— Но что мы сделали ужасного? Наш эликсир провёл капитальный ремонт, если не этого мира, то квартала точно. На что им жаловаться? Спасибо должны сказать. Не буду тратить желание.

— Спасибо, Констанция Ангелина Аника фон Чистосвет, от всего Академического мира, а особенно от меня, — услышала я детский голос.

На одеяле сидел маленький ребёнок лет пяти, одетый в смешные штанишки с подтяжками. Белая панамка прикрывала большие уши.

— Хочу вас уверить, как дух Академического мира, что обновления произошли повсеместно. Так как я и есть мир. Будь во флаконе капель на десять больше, — засмеялся малыш, — и вам пришлось бы менять пелёнки младенцу, а все академии были бы на стадии строительства. Только в этом случае мне пришлось бы просить помощи. Спасибо, Констанция, я чувствую себя таким молодым, полным сил! Ух, сколько свершений ждёт меня!

Малыш подбежал, я присела и распахнула руки для объятий.

— Все миры благодарны тебе, Аника, богиня разрушения, за спасение мира Белых чешуйчатых бабочек. Мы же думали, что он погиб, когда сигнал прервался. Мы чувствуем друг друга, как братья-близнецы. И тут случилось чудо, прошло десять лет, и его голос прорвался в эфир, долгожданный голос маленького брата. Сейчас мир поправился, бабочки наполнили его, благодаря кудесникам плетения. Но для полного восстановления, так как там не проживают магики, поэтому нет императора… Если более коротко, то в нём сейчас карантин, пока полностью не восстановится. За ним присматривают кудесники.

— Это вам спасибо, что вы (миры) так прекрасны и неповторимы, — по моим щекам текли слёзы счастья. — Я хочу увидеть чудеса, и я обязательно заработаю на путешествия сама, без чьей либо помощи.

— Познакомились, поплакали, и хватит, пора собираться, — ворчал чем-то обеспокоенный джинн. — Нам ещё гостиницу искать.

— Не нужно гостиницы, я приглашаю вас к себе в гости, выбирайте любую академию, я встречу вас у ворот. А пока должен откланяться: срочное совещание у императора, — и малыш исчез, растворившись в дымке.

Джинн собирал вещи, а я открыла брошюру с перечнем академий и выбрала самую престижную. С картинки на меня смотрело старое величественное здание с огромными серыми шпилями, вершины которых венчали флаги.

— Едем сюда, и я докажу им всем, что могу создавать великие зелья.

— Кому «всем»?

— Профессорам, что не рассмотрели во мне искру таланта.

Джинн замер, будто к чему-то прислушиваясь, нахмурился и произнёс:

— Констанция Ангелина, у меня плохое предчувствие, должна случиться беда. Ты извини, но я настаиваю, чтобы мы на время покинули этот мир, причём немедленно. Загадывай желание.

Я внимательно на него посмотрела. Особым умением Джиниуса было чувствовать приближающиеся неприятности, но мне очень не хотелось тратить желание на перемещение.

— Может, всё же успеем на магогусенице уехать, на любой, в любом направлении? — с надеждой спросила я, хотя прекрасно понимала, что джинн не отступит.

— Смотри-ка твои друзья к нам спешат, а с ними полихранники. Констанция, быстро к реке, а я схожу, узнаю, что им нужно. Если подам знак, бросай вещи и беги в первую попавшуюся академию, дух мира тебя защитит и спрячет. Я постараюсь их задержать!

Напуганная словами джинна, я медленно начала отступать к воде, пятясь спиной.

От ресторана, размахивая руками, к нам шли огр, сафир и перевёртыш, почему-то в сопровождении двух полихранников.

Я внимательно следила за руками Джиниуса, боясь пропустить знак, и не заметила, как под ногами засветилась пентаграмма, и вихревая воронка, опутанная сетью, начала затягивать меня вниз.

Мои внутренности пронзила боль. В этот момент мне показалось, что кости сворачиваются, как при отжиме белья. Я закричала нечеловеческим ором. Последнее, что увидела, как ошарашенный джинн бросает магическое лассо с меткой, и в мою сторону несутся друзья.

Глава 21. Вся надежда только на вас

Земную оболочку я скинула ещё в пентаграмме, невыносимая боль, ломающая кости, отступила.

«Почему темно? Ночью и только ночью… Вот кто им рассказал такую чушь, что в светлое время суток пентаграмма не сработает? Я тоже солнышко люблю, птичек. Кстати, отчего неслышно ночных пернатых?» — мысли роем проносились в моей голове.

— Эй, там, кто меня перемещал! Свет хотя бы для приличия зажгите, ничего не видно. Да и уважение проявите, раз на призыв богини замахнулись. Должна же я видеть тех смельчаков, у которых две головы. Так и быть, одну оставлю, но другую за причинённую боль откушу!

Рядом чем-то чиркнули, и зажёгся обычный факел.

Передо мной появился квартирмейстер*, тот самый, что помогал пирату созывать танцующих к костру. Стоял он прямо, не опуская головы, но подёргивающийся факел в руке выдавал его волнение, и лоб был покрыт испариной.