Дорога в бесконечность

- Здравствуйте. Тут на дороге, около частного сектора, найден мужчина лет около сорока, - ответил ей молодой мужской голос. - В кармане у него — паспорт на имя Дмитрия Калинина. Мы вызвали скорую... Похоже, у него инсульт. Ваш номер записан у него как «Дом»... Хотим везти его в больницу, скорая сюда долго всегда едет.

Положив трубку, Вика подняла на Аллу огромные перепуганные глаза.

- Там... нашли папу, - прошептала она. - С ним что-то произошло. Мне сейчас позвонили... Нужно бежать!

Дмитрия они обнаружили на пустыре. Двое парней лет двадцати переложили его с голой земли на свои расстеленные куртки и ожидали скорую.

- Я — жена, - заявила Вика. Она и Алла склонились над мужчиной. Лицо его было пепельно-серым.

- Мы ехали в лес, смотрим — лежит человек, - заговорил один из ребят. - Нужно его поднять и погрузить в машину. С нами может поехать кто-то один, на обеих места не хватит.

Отправив Аллу домой, Вика поехала со спасителями Дмитрия в городскую больницу.

К счастью, у него случился не инсульт, а сильный скачок давления — как объяснил кардиолог, в результате нервного потрясения. Тем не менее, пока было решено оставить его в больнице. Сейчас Дмитрий, еще не приходя в себя, лежал в палате, не подозревая, что рядом с кроватью сидит Вика. Подсознание его выдавало страшные видения.

Темно-синий дождевик. Расплывчатая фигура. В нее ударила молния, но человек даже не пошатнулся. Из-под дождевика показались длинные красные ногти... Они будто росли на его глазах.

- Иди сюда, плохой мальчик, - голос бил по его мозгам, по сердцу...

- Нет! - он открыл глаза и пришел в себя. Вика вскочила и, нажав на его плечо, уложила назад.

- Тихо, Дима. Ты должен лежать.

Увидев жену, Дмитрий долго не мог понять, как они оказались в этой палате. Затылок распирало, было трудно дышать. Наверное, она уже знает о его скандале с детьми. Друг-предатель подтвердил их слова. Тогда, почему она сидит здесь с ним? Его жена — очень добрый, отзывчивый человек, вспомнил он. Не желая отказываться от Вики, Калинин решил надавить ей на жалость.

- Вика, - слезы потекли у него из глаз. - Я так виноват перед тобой и детьми... Ты — моя любимая женщина, и я готов встать на колени перед тобой и ними. У меня был нервный срыв, и я делал ужасные вещи!

На лице жены отразилось подобие жалости. Возможно, ее муж болен. Кардиолог сказал, что есть небольшие проблемы с сердцем, которые надо лечить. И отец Дмитрия тоже страдал подобным.

- Дима, успокойся, пожалуйста. Сейчас тебе надо поправляться. Потом обо всем поговорим...

Глава 11

- Сашка, пока ты все не съешь — из-за стола не встанешь, - с шутливой угрозой в голосе предупредил Горгазде. - Я хочу, чтобы ты вернулся домой здоровым, бодрым и сильным.

С этими словами он подвинул Саше тарелку с мясом и картошкой. За время болезни Саши Горгадзе значительно расширил свои умения в кулинарии.

Парень с благодарностью взглянул на преподавателя. Юрий, действительно, выходил его. Помимо физического состояния, он своим дружеским участием успокоил парня, настроил на положительный лад. В квартиру к Юрию приходили Алла и Вика, навещали Сашу. Мама горячо благодарила Горгадзе, заметив, что, очевидно, когда-нибудь он станет отличным отцом для своих детей. Алла же с удивлением увидела, что за это время ее брат повзрослел, окреп, и не был уже таким ранимым и эмоциональным. Очевидно, помогли долгие разговоры по душам с преподавателем — то самое мужское участие, которого Саше так не доставало с отцом.

- Съем, обязательно, - Саша приступил к еде. - Очень вкусно. Юрий Шотович, мне было у вас также комфортно, как дома в отсутствие отца!

Сегодня Саша собирался покинуть квартиру Юрия — он уже чувствовал себя достаточно хорошо для этого, тем более, соскучился по маме и сестре. Парень знал, что дома приходит в себя отец, и не представлял, как нужно вести себя с ним дальше.

- Ты только маму свою не вини, что она Дмитрия пустила, - попросил Горгадзе. - Вика — мягкий, добрый человек. Возможно, она все еще любит его. А ты сам, как собираешься общаться с ним?

Саша задумался. Где-то в глубине души отозвались приятные воспоминания о детстве... о доме, в котором, казалось, тогда все было спокойно.

- Мама говорит, что любой человек, даже негодяй, имеет право на последний шанс, - ответил он. - Я посмотрю, как поведет себя отец. Если он, действительно, раскаялся и стал вести себя по-другому — что же, я потерплю его, исключительно из-за мамы. Но, если пойму, что он притворяется — пусть пеняет на себя!