Дорога в Эсхатон (СИ)

— Ничего себе! И сразу готовы откладывать икру?!

— Нет, икру — примерно через пять лет.

— Артём, а как часто они откладывают икру?

— Никаких сезонных ограничений нет. Главное — нажраться, потом около десяти дней икра созревает и наг почти ничего не ест, только пьёт. Кстати, если на следующий день после кладки нага опять накормить до отвала, он опять зачнёт процесс производства икры.

— Вот это репродуктивная скорость!, — покачал горестно головой Проквуст. — Артём, а чем наги питаются?

— Любой первичной органикой.

— Поясни, я не Пилевич, в биологии не силён.

— Пап, ну я не гарантирую точность формулировок, поэтому если по-простому, то они едят всё, кроме чужих экскрементов.

— Теперь понятно. Получается, что эти твари могут есть не только мясо, но и растения?

— И рыбу, и насекомых, и плесень, и грибы. Думаю, при отсутствии пищи, они способны есть и друг друга, тем более что образы поедания друг друга я видел, но они очень древние, и теперь стоит запрет.

— Запрет?! Артём, как долго живут наги?

— Не больше пятнадцати лет.

— А что значит, древний запрет?

— Именно это и значит. Понимаешь, у них странным образом по наследству передаются не только инстинкты, но и навыки, и знания, в том числе и запрет на поедание особей своего рода.

— А ещё запреты есть?

— Нет, действует только этот — самый древний. Раньше были и другие запреты, но от них только размытые тени остались. Один я смог рассмотреть, это запрет на причинение вреда человеку.

— Вот как?!

— Да, папа, в их головках изрядно покопались, более того, думаю, что и разум им дали.

— Кто?

— Пап, подожди, у меня есть соображения, но сначала дослушай. Понимаешь, когда я обнаружил их наследственную память, я полез в неё к самым истокам и обнаружил невероятную вещь: наги ни с этой планеты!

— Ну, к этой версии я и сам пришёл, — кивнул Проквуст, — всё слишком очевидно, хотя на космонавтов они не похожи. Ладно, гадать не буду, рассказывай.

— Наги жили как звери на планете чёрного солнца.

— Как это, чёрного солнца?!

— Не знаю, просто я вижу: тёмная поверхность, серое небо и огромное чёрное солнце, вокруг которого яркий огненный протуберанец, и ощущение страха. Образ страха один — это наг без мозга.

— Как это, без мозга?

— Картинка только одна, морда нага, сплюснутая сверху, у наших магов настоящий лоб, а на картинке лба нет.

— Дикие наги пожирали разумных, а те из-за запрета не могли, оттого и страх. Даже не страх, кошмар!

— Наверное, поэтому этот страх так въелся в родовую память?

— Наверное. Артём, а как же пазузу?!

— О, это тоже их страх, они боятся его панически, но этот страх не древний.

— Понятно. А как на счет намёков на то, кто их разумом снабдил и на Землю доставил?

— Пап, так это тебе надо знать!

— Мне?!

— Кому же ещё! Разве не ты инспектор совета цивилизаций?

Проквуст внимательно посмотрел на сына, парень умнеет на глазах.

— Слушай, сын, ты там не отравился в чужих мозгах?

— Чем?, — удивился Артём.

— Чужим разумом, больно умным стал.

— А чего я такого сказал?!

— В том то и дело, что сказал правильно, а я вот без твоей подсказки не додумался. Старею, наверное?

— О чём додумался, пап?

— О цирианах, сынок. Это ведь они пазузу сделали для уничтожения нагов, видимо, свою ошибку и исправляли. Да, и из тех космитов, что возятся вокруг Земли, только эти по всем параметрам подходят. Никто не знает, когда они в солнечную систему прибыли, такое ощущение, что они всегда здесь были. Они ведь даже хоравам заявляли, что являются создателями людей.

— Ого!

— Но хоравы молодцы, умыли самозванцев.

— А потом?

— Потом цириане свалили из солнечной системы и до сих пор не вернулись. Так что и спросить не с кого, — Проквуст поднял из-под лавки полено и бросил в огонь, потом ещё одно, и ещё. Костёр заискрился, затрещал, от него потянуло теплом. — Так-то лучше, а то зябко уже.

— Может, спать пойдём, пап?

— Подожди, посиди со мной, сын. Посмотри, какая красота вокруг, какое небо здесь незамутнённое.

— Пап, — улыбнулся Артём, — ты, прям, романтик.

— Не знаю, как это называется, но сижу здесь и вселенная кажется ближе.

— Ты скучаешь по ней?

— Наверное, — Георг пожал плечами. — Здесь с вами я по-настоящему счастлив. Я привык, что Земля мой дом, привык к комфорту, богатству. Я даже стал бояться, что моя тоска по прежним приключениям от скуки и пресыщенности, а тут вдруг всё опять завертелось… Послушай, а не может быть у нагов некоего видового сознания, они же телепаты?

— Нет, пап, это исключено. Я достаточно овладел их мышлением, я бы это обязательно заметил. К тому же у них телепатия маломощная, несколько десятков метров и плюс ещё метров двести, если есть прямой визуальный контакт. Всё, это максимум.

— Значит, телепатия у нагов, это всего лишь коммуникационное средство?

— Получается, что так. Смотри, пап, внизу огни гаснут. Я думал, они всю ночь гулять будут?

— Всё-таки испортил зелейник князю пир, — усмехнулся Проквуст и встал. — Ну что, сынок, пора и нам на боковую.

— Ой, пора, — Артём зевнул.

— Ты ложись, а я Рукагина проведаю.