Дорога в Эсхатон (СИ)

— Убей чужака, прямо сейчас, — энси вынул из ножен кинжал. — Вот тебе нож.

Уранан протянул кинжал Рукагину, но тот отпрянул назад, лицо его побелело, и он едва заметно закачал головой из стороны в сторону.

— Что головой мотаешь?! Сделай сам и будешь вознаграждён.

— Не могу, повелитель!, — с отчаяньем в голосе ответил Рукагин.

— Ты же знаешь, я могу заставить, но тогда объявлю тебя преступником.

— По своей воле не буду, повелитель!, — тихо, но твёрдо сказал бывший жрец.

— Но почему?! Потому что он хороший человек? Да мало ли хороших людей знакомились с палачами? Мир же не рухнул?

— Без этого человека мир рухнет, повелитель.

— Да? Скажи ещё, что пришла пора единения внешнего и внутреннего миров?

— Нет, Гора говорил, что это время ещё не пришло. Он сказал, что внешний мир поглотит внутренний, сделает из него курорт и парк развлечений.

— Парк развлечений?, — энси усмехнулся и вложил кинжал в ножны. — И что же это такое?

— Артём, сын Горы, говорил, что на нас будут смотреть, как на забаву. Люди внешнего мира не интересуются внутренним миром, их интересуют только деньги и увеселения.

— Что ж, в этом я с его сыном согласен. Рукагин, встань!

Рукагин вскочил на ноги.

— Иди, разбуди своего друга, хватит ему спать!

Рукагин радостно заулыбался и бросился к Проквусту, но тот не дожидаясь его, сел и посмотрел на Уранана, укоризненно покачав головой.

— Энси, и когда ты только успел подсыпать снотворное?

— Гора, какие обиды, не яд же!

— А если бы Рукагин взял нож в руки?

— Ну, я так далеко не заглядывал, Гора.

— Энси, ты испытывал меня?!, — ужаснулся бывший жрец.

— Испытывал. А что, я не имею на это право?!

Рукагин в отчаянье закрыл лицо ладонями.

— Рукагин!, — позвал его Проквуст. — Иди, сядь рядом со мной.

— Иди, иди, Рукагин. Гора, налей ему вина.

— С удовольствием.

Георг налил в свободный бокал вина и протянул Рукагину.

— На, выпей за то, что прошёл испытание!, — Проквуст повернулся к Уранану. — Сиятельный энси, Рукагин прошёл испытание?

— Прошёл. Гора, так ты не спал с самого начала?

— С того самого момента, когда обнаружил в вине снотворное и обезвредил его.

— А если бы там был быстродействующий яд?

— Яд блокировал бы, а потом обезвредил. Меня тяжело убить, энси.

— Это я уже понял. Так чего же ты от меня хочешь, Гора?

— Решения.

— Какого?

— Будешь доверять или не будешь, будешь помогать или мешать.

— Вот не хочу, а придётся.

— Что придётся?

— Помогать тебе буду. Я в голове твоего друга много чего интересного посмотрел. Ты теперь свой среди князей русичей?

— Ближе родственника, энси.

— Это как же так, ближе?

— Я считаюсь теперь главой княжеского рода.

— Ого! Выходит, Гора, ты равен мне по статусу?

— Это уж, как тебе будет угодно.

— Зови меня Уранан.

— Хорошо, Уранан.

— Итак, с чего начнём?

— Я и Рукагин немедленно перемещаемся в Баальбек, а ты дашь приказ не мешать мне.

— Нет, так не пойдёт! Сначала мы пообедаем вдвоём… — Уранан посмотрел на Рукагина, — нет, втроём, веселее будет. На четвёртом уровне уже накрывают стол. Согласен?

— Не смею тебе отказать, Уранан.

— Замечательно! После этого вы можете отправляться на Баальбек, я прикажу, чтобы вас не видели.

— Как это, не видели?

— В прямом смысле, для моих людей вы станете невидимками. Рукагин там всё знает, он тебя проведёт.

— Но когда я вернусь, мне придётся открывать провал!

— А вот это уже будет в моём присутствии! После обеда я отправлюсь со своими жрецами и гвардией к Баальбеку. Всё будет зависеть от твоего успеха, Гора.

— И как я должен доказать тебе свой успех?

— Вынеси наверх две головы обезумевших пазузу. Я покажу их жрецам и войску. После этого я разрешу приоткрыть провал.

— Я согласен, Уранан!

— Тогда пойдёмте, откушаем.

* * *

Проквуст вновь оказался на огромной мегалитической площадке. Он оглянулся, Рукагин стоял, словно столб и, скрестив руки на сердце, что-то шептал. Перед ним стеною стояли спины жрецов в парадных одеяниях, в воздухе висел гул молитвы, огромная золотая чаша пылала высоким пламенем, сразу три жреца двигали в неё с трёх сторон поленья. Георг тронул Рукагина за плечо.

— У нас мало времени.

Они миновали шеренгу жрецов, взяли влево, удаляясь от золотой чаши. Солнце клонилось к верхушкам кедров, надо было спешить. Проквусту было жаль времени, затраченного на обильный обед с энси, заполненный кучей скучных церемоний и танцами полуголых девиц. Последнее обстоятельство было хотя бы красивым.

Рукагин остановился.

— Мы пришли.

Георг недоуменно огляделся: вокруг были те же плиты.

— Смотри, — Рукагин кивнул себе под ноги.

На каменной поверхности просматривался рисунок, он был полустёрт и бледен, Георг ни за что бы его сам не нашёл. Он опустился на колени, поймав на себе удивлённый взгляд Рукагина, и принялся сдувать с рисунка песок. Рисунок был странным, сохранившиеся линии явно не были вырезаны, скорее они выглядели вдавленными в камень. Но как такое можно было сделать? Проквуст снял с пояса флягу и плеснул на рисунок, тот сразу же словно ожил: в полуметровом круге пазузу из темного квадрата рвался вверх.

— Рукагин, кто сделал этот рисунок?

— Заратуштра, да будет благословенно его имя.

— Он что, рисовал?