Дорога в Мальхару, или За первого встречного

Начали читать завещание. Послышался счастливый возглас со стороны семьи сына покойника после слов о передаче ей отцовского престола. Кто-то возмущался, кто-то радовался тому, что завещал ему король. Ни Брайдс, ни Экливена не обращали на монотонный голос старейшины, оглашающего документ, никакого внимания, пока, перед окончанием речи, тот не произнёс:

– И в заключении я объявляю, что леди Экливене, лишённой титула Принцессы Димелисской, а также её мужу, бывшему телохранителю Графа Мальхарского Агата, Брайдсу, завещаются земли княжества Ильдамайла, что близ Мальхары и Сальдаро-Мальхарского моря. В связи с этим данные наследники получают титул князей ильдамайлских и соответствующие привилегии…

– Эй, – Брайдс мягко толкнул жену, – пойдём, документы заберём.

Женщина вздрогнула, встала и, поддерживая живот, пошла вслед за мужем.

Получая бумаги о наследстве и присвоении титула, Ливи слегка улыбнулась: отец наилучшим образом реализовал их интересы. Княжество находится совсем недалеко от Мальхары, то есть супруги Ильдамайлские и семейство Агата теперь могли видеться достаточно часто.

Эпилог

Май давно уже вступил в свои права. Сад в поместье князей Ильдамайла был полон парящих на ветру лепестков цветущих вишен, магнолий и акаций, пестрел сиренью и яркими клумбами. Сюда доносился шум моря, принося в этот безмятежный мир ароматов спокойствие звуков и солёный привкус. Посреди пышущих свежестью южных деревьев, в открытой беседке с тонкими колоннами, увитыми розой, Экливена накрывала на стол. Рядом сидел Агат и непринуждённо разговаривал с ней. Где-то вдали слышался громкий, заливистый смех четырёхлетнего мальчика и его отца, доносились стуки деревянных сабель. Вся жизнь в поместье была симбиозом мальхарских и димелисских устоев: в зависимости от гостей подавались на стол и западные, и восточные кушанья, столовые приборы. Ливи обычно предпочитала носить восточные платья и покрывать голову платком, но сама усадьба была устроена во вкусе димелисского дворянства.

Женщина закончила разливать вино по пиалам, окликнула Брайдса и сына обедать. Из тени выскочили бывший телохранитель и маленький мальчик в одних шароварах и с шапкой торчащих во все стороны непослушных синих волос. Отец с ребёнком пошли в беседку. Брайдс взмахнул рукой, приветствуя своего старого друга, а паренёк с весёлым криком «Здравствуйте, господин Агат» подбежал к графу.

– Здравствуй, боец! – засмеялся Агат. – Ишь, какой большой уже!

Жандериан, так звали сына бывшей принцессы, был вылитой копией отца. Назвали его в честь бабушки, так как пожилая вдова очень этого хотела. Отец, как и положено в восточных семьях, лично занимался воспитанием сына, делая из него настоящего воина, в то время как Экливене, как женщине, досталось воспитание дочери – двухгодовалой Элены, спящей сейчас в детской под присмотром няни.

– А твой сын делает успехи, – продолжал Агат разговор с Брайдсом и его отпрыском.

– Я надеюсь, у него получится сделать военную карьеру, – ответил князь.

Паренёк тут же влез в разговор:

– Когда я вырасту, я стану моряком! – серьёзно заявил Жандериан, и эта фраза так умилительно звучала из уст мальчишки, не по-детски владеющего восточным оружием.

Продолжение следует…

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.